Последняя миля - Дэвид Балдаччи (2017)

– Четыре, ты уверена?

– Да. И продолжал глядеть на них, словно они что-то означают.

– Спасибо.

– Де…

Но Декер уже дал отбой и повернулся к Богарту:

– Короче, это правый премоляр.

Они рассмотрели рентгенограммы.

– На рентгене Люсинды я ничего не вижу, – сказал Богарт. – Но у Роя в четвертом номере пломба.

Амос глянул.

– Вы правы.

– Так Фишер говорил, что у Роя Марса не было пломбы в четвертом номере? Вот почему неправильно… Но если так, почему же он не указал это еще тогда?

Декер снова взял телефон, позвонил в приемную Фишера и минуту спустя уже говорил со стоматологом.

– Ваш дед очень помог, – сообщил он. – Но у меня к вам вопрос.

– Ладно, валяйте, – согласился врач.

– Расскажите мне процедуру на случай, если полиции нужны копии ваших карт.

– Присылают судебный ордер, и мы на него отвечаем.

– Каким образом? Вы лично достаете медицинские карты?

– Не всегда. Но если не я, то кто-нибудь из моего персонала.

– А кто проверяет точность?

– Ну, все наши архивы тщательно упорядочены, подвергаются перекрестным проверкам и проиндексированы вдоль и поперек. Еще у нас имеются электронные копии всего. Уж такова природа медицинской практики в наши дни. Места для ошибок просто нет.

– А двадцать лет назад?

– Ну, тогда было дело другое. Мой дед до сих пор хранит превосходный архив. Но записи делались вручную и маркировались сведениями о пациентах. Имя, адрес, номер социального страхования и индивидуальный номер медицинской карты пациента.

– У вас в штате работает кто-нибудь из тех, кто работал с вашим дедом двадцать лет назад?

– Да, Мелисса Дауд.

– Могу я с ней поговорить?

– И куда это все ведет?

– Умоляю, каждая минута на счету.

– Погодите, пока я ее позову.

Минуту спустя в трубке прозвучал женский голос:

– Это Мелисса.

– Мелисса, я Амос Декер из ФБР. Меня интересует ваша система регистрации двадцатилетней давности.

– Да, доктор Фишер сказал мне. Ну, к тому времени многие практики уже перешли на какие-нибудь компьютерные системы, но Фишер-старший был старой школы, так что мы все делали по-прежнему вручную. Пользовались пишущей машинкой. Этикетки делали для всех карт пациентов. Все было очень хорошо организовано. Мы ни разу не сделали ни одной ошибки в учетной документации.

– Вы помните, как получили судебный ордер на предоставление карт Марсов?

– Я лично эти карты не доставала, но запрос помню. До тех пор мы подобных запросов не получали – во всяком случае, из-за убийства.

– Кто-нибудь должен был подтвердить подлинность карт во время суда?

– Да. Это сделала я, потому что именно я вела документацию.

– Значит, доктор Фишер не имел к этому отношения?

– Нет, он был очень занят и не мог выкроить время, чтобы присутствовать на суде. Это был единственный раз, когда меня вызвали для такого. Это было по-своему занимательно.

– Доктор Фишер при вас никогда не упоминал, что в картах было что-то неправильно?

– Нет, насколько припоминаю. А что, что-нибудь было неправильно? – обеспокоилась она.

Проигнорировав вопрос, Декер продолжал:

– Вы помните, кто тогда убирал в вашем офисном здании?

– Убирал в нашем офисном здании?

– Да.

– Гм… ну, та же фирма, что и теперь. «Качественная коммерческая уборка». Они во всех офисах тут прибираются.

– Значит, у них были ключи от вашего офиса?

– Ну да, это нормальная практика, но никаких проблем у нас ни разу не возникало.

– Спасибо.

Дав отбой, Декер обернулся к Богарту. Агент ФБР смотрел на него изучающим взглядом.

– Это ведет к тому, о чем я подумал?