Атабаска - Алистер Маклин (1980)

— И вы, джентльмены, — нефтяники. Это было утверждением, не вопросом.

— Всю нашу сознательную жизнь, — сказал Демотт. — Мы оба руководили полевыми работами.

— Если ваши услуги пользуются таким спросом, каким образом нам повезло оказаться во главе очереди?

— Насколько нам известно, нефтяная кампания впервые получает предупреждение о намерении организовать диверсию. Впервые, у нас есть шанс испытать наш механизм предотвращения. Нас несколько удивляет тот факт, мистер Финлэйсон, что вы узнали о нас только пару дней назад. Как же так случилось, что мы уже здесь? Нам-то стало о вас известно три дня назад, как только мы вернулись с Ближнего Востока. Мы позволили себе один день отдыха, еще один день ушел на изучение местонахождения и мер безопасности на аляскинском трубопроводе и…

— Как вы могли это изучить? Разве подобная информация не является закрытой?

— Мы могли бы затребовать ее сразу, как только получили просьбу о помощи, — терпеливо объяснял Демотт, — но этого не требовалось. Эта информация, мистер Финлэйсон, не является закрытой. Она доступна публике. Большие кампании, как правило, поразительно беспечны в этом отношении. Возможно, чтобы убедить публику или чтобы придать блеска облику кампании, описывая ее систему безопасности, они не просто публикуют информацию о ее работе, но фактически бомбардируют ею обывателей. Информация эта, разумеется, ненадежна и отрывочна, но даже человек средних способностей может составить из кусков целое.

— Собственно, большим кампаниям, вроде «Аляски», которая построила ваш трубопровод не в чем себя особенно упрекать. Им далеко до опрометчивости чемпиона всех времен — правительства Соединенных Штатов. Рассекречивание атомной бомбы является тому классическим примером. Когда русские тоже сделали бомбу, правительство решило, что теперь нет никакого резона хранить информацию о ней под грифом «секретно». Хотите знать, как сделать атомную бомбу? Пошлите запрос в АЕС[2] в Вашингтоне, и с обратной почтой получите всю необходимую информацию. Мысль, что такая информация может быть использована американцами против американцев, никогда не посещала голов высоких интеллектуалов Капитолийского Холма и Пентагона, которые, похоже, пребывают под впечатлением, что американские преступники массово удалились на покой в тот день, когда эту информацию рассекретили.

— Подождите. Достаточно, — Финлэйсон взмахнул рукой, защищаясь. — Верю, что вы не засылали в Прудхо-Бей армии шпионов. Ответ прост. Когда я получил это письмо, — оно было послано мне, а не в главное управление кампании в Анкоридже — я позвонил генеральному директору. Мы оба решили, что почти наверняка это просто розыгрыш, шутка. Однако, с сожалением должен признать, что многие жители Аляски не испытывают к нам добрых чувств. Поэтому мы решили, что если это не шутка, то положение может стать очень серьезным. Люди, подобные нам, хотя и поднялись на достаточно высокие позиции в своей области, не принимают окончательных решений, касающихся безопасности и будущего десятимиллиардного капитала. Поэтому мы решили поставить в известность великих «пенджэндрамов».[3] Вы получили директивы из Лондона. Мне сообщили о принятом решении уже после этого.

— Дирекции везде одинаковы, — сказал Демотт. — У вас при себе эта записка с угрозами?

Финлэйсон достал из стола маленький листок и протянул его Демотту.

— «Дорогой мистер Финлэйсон,»- читал Демотт. — Вежливый, однако. «Хочу вас проинформировать, что в ближайшем будущем вас ждет небольшая потеря нефти. Уверяю вас, совсем небольшая, только, чтобы продемонстрировать вам, что мы можем перекрыть подачу нефти, когда и где захотим. Будьте любезны, оповестить об этом ARCO».

Демотт передал записку Маккензи.