Найти и потерять себя - Натан Файлер (2020)

Можно изводить себя, виня за эти мысли. Это чувство вины высасывает энергию, приковывает к кровати. Эта вина соединяется с другой ужасной, постыдной, грязной виной. Страдание в полном одиночестве.

Мы с Клэр нашли скамейку в парке Рот, отсюда недалеко до места, где была сделана фотография.

Клэр сама предложила встретиться здесь. Парк расположен недалеко от дома, где они жили вместе до того, как все началось.

Воспоминания Клэр привязаны к физическим точкам на карте, и во время наших бесед она приводит меня в некоторые из тех мест, где хранятся ее воспоминания.

У меня есть ощущение, что я встретил Клэр в некоторый переломный для нее момент. Ее сын погиб восемь лет назад, она только что развелась и размышляет над тем, что же хочет делать в будущем. Раньше она была физиком. Она защитила кандидатскую в Кембридже. Клэр неохотно делится информацией о своей карьере, более того – с подозрением спрашивает о том, зачем я хочу включить даже эти незначительные детали в ее историю.

Проблема, объясняет она мне с мягким шотландским акцентом, оставшимся напоминанием о детстве в Эришире, в том, что это может все страшно упростить. Включая такие биографические детали, я как бы говорю читателю: вот Клэр. Посмотрите, какая она образованная, смышленая и благополучная. Она не может быть плохой матерью. Это все не ее вина.

Клэр не хочет такой интерпретации.

Большие надежды

Джо был результатом ошибки. Клэр вовсе не собиралась заводить детей. Марк – биологический отец – был веселым парнем, по крайней мере поначалу, но Клэр говорит, что «на роль мужа он никак не подходил».

Это были короткие и бурные отношения, закончившиеся скандалом, и двадцатитрехлетняя Клэр, еще работавшая над своей диссертацией, вдруг оказалась матерью-одиночкой.

Когда Джо исполнился год, она встретила Эда, невролога. Они поженились, и пять лет спустя на свет появился Джек, их старший сын. Клэр вспоминает, что Эд был абсолютно очарован своим первенцем. Иногда Клэр было тяжело видеть, насколько велика разница в привязанности Эда к мальчикам, но она могла это понять. Клэр уверена, что Эд очень старался построить настоящие родительские отношения с Джо, но у него не совсем получилось. Конечно, не способствовал этому и тот факт, что Джо был таким озорником, в то время как Джек был спокойным, более замкнутым – короче говоря, больше походил на отца.

Джеку было два года, а Джо – почти восемь, когда их родители решили перебраться в Америку. Эду предложили отличную работу— место лектора в Йельском университете.

Клэр стала домохозяйкой и воспитывала двоих сыновей. Изначально это должно было продолжаться всего год, а потом Клэр собиралась снова выйти на работу. Она согласилась остаться дома только на таких условиях. Но в глубине души она чувствовала и облегчение. Ей тяжело было совмещать карьеру и материнские обязанности. Она переживала и уставала, а компромисс с «годом передышки» позволял ей сохранить лицо. Это не было: «Все, больше не могу. Я бросаю работу». Это было скорее: «О, мы хотим в этом году сосредоточиться на карьере мужа». Два года спустя после переезда в Штаты в семье появилась дочка, Люси, и положение Клэр как домохозяйки было окончательно решено.

Они вели приятную и комфортную жизнь, по крайней мере, какое-то время. Клэр окунулась в новую культуру и с удивлением слушала, как ее дети подхватывают американский выговор. Она вспоминает одно из любимых семейных видео: Люси в детском саду стоит, прижав пухлую ручонку к груди, и приносит присягу американскому флагу.