Я буду в маске - Ксения Каретникова (2020)

- Вульгарно, — кивнула подруга. — Но это — образ. И мне он нравится. Тебе идет.

- Мне идет быть похожей на… шалаву? — возмутилась я.

- О, Господи! — воскликнула Жанна и, с улыбкой подмигнув, стала напевать песню: "шалава-лава-лава-лава, опять на улице облава…"

- Жанка! — завопила я. — Прекрати! Мне и так… не комфортно… Вот сейчас передумаю и никуда не поеду.

- Ой, и кому ты этим хуже сделаешь? Только себе. Любопытство тебя сожрет, — она пригрозила мне пальчиком. — А не комфортно тебе от твоей же замкнутости и от твоих глупых и необоснованных комплексов.

Тема про мои комплексы — самая любимая у Жанки. На протяжении всего того времени, что мы знакомы, Жанна пытается уверить меня в том, что я закомплексованная дура. "Закомплексованная" — понятно почему, тут я никогда не спорю, а вот "дура" — потому что комплексую я, оказывается, зря.

"Семьдесят процентов мужчин честно признаются, что им нравятся женщины с формами, а тридцать процентов врут, что им нравятся худые", — одно из любимых Жанкиных выражений по этому поводу, заставляющее меня каждый раз закатывать глаза. Другое её любимое выражение, более популярное и часто цитируемое везде и многими — "Мужики не собаки, чтоб на кости бросаться". Ну и третье, более поэтическое: "На каждый товар найдётся свой купец".

Вот с последним изречением я была согласна — ведь я искренне верила, что где-то по земле ходит тот самый "купец", который позарится на такой "товар", как я. Это реальней, чем поверить в то, что все мужики без исключения не собаки и предпочитают "женщин с формами".

Сама Жанка была худышкой. Не то чтобы очень, но худей меня на два размера. И я ей очень завидовала. Нет, не ее фигуре, а замечательной особенности организма подруги — Жанка могла тоннами есть сладкое и мучное, и совсем не поправляться. В интернете я вычитала, что тут во всему виной какой-то там уникальный метаболизм, а Жанка же предпочитала творческое объяснение: сладостями через Жанкино тело питается ее Муз. Именно Муз, а не Муза, ведь Жанна считала, что мифическое существо, отвечающее за её вдохновение, именно мужского пола.

Таксист приехал вовремя: ровно в четырнадцать тридцать за нами прибыла машина, о чем сообщило смс-сообщение, пришедшее на Жанкин телефон. Мы, накинув тонкие плащи на наши "образы", в спешке покинули квартиру. "Три маски" — единственное место, в которое Жанка, судя по всему, никогда не опаздывала.

Машина стояла у подъезда. Жанка направилась к автомобилю и открыла правую заднюю дверь, молча предлагая мне сесть первой. Я залезла в салон, нервно кутаясь в свой плащ, а Жанка с широкой улыбкой устроилась рядом.

От водителя нас отгораживала ширма. Мы не видели того, кто нас везет, и он так же не имел никакой возможности нас разглядеть. Но все равно мне было как-то неуютно. Я непроизвольно оглядывалась, чтобы отвлечься и успокоить безумное сердце, устроившее в моей груди рок-вечеринку. И тут заметила между сиденьями, посередине салона, лежащие друг на дружке две коробки. На верхней был приклеен неоновый стикер с буквами "АЖ". Жанка тут же взяла коробку, адресованную ей, а я, догадавшись, что в этих коробках лежат наши маски, взяла в руки вторую. На ней тоже был стикер: "добро пожаловать в клуб".

Медленно открыв свою коробку, первым делом я увидела небольшую пластиковую фигурку с тремя разноцветными выпуклыми масками: желтая, зеленая и красная.

- Символ клуба, — поведала мне Жанка. — Это магнитик. Сувенир.

- А зачем?

Жанна пожала плечами:

- Повесишь на холодильник и всегда будешь помнить.

"Как о таком можно вообще забыть?" — подумала я, но переложила магнитик в свою сумочку и вновь вернулась к коробке. Развернув шуршащую гофрированную бумагу, я наконец увидела свою маску. Желтую маску новичка.