Месть - Виктория Шваб (2019)

До. Виктор понимал, о чем речь. В ту ночь, в лаборатории, жизнь поделилась на две части. До, когда он был простым человеком. И после, когда стал ЭО. Воскрешение раскололо ее еще раз. До – ЭО. После – вот это. Дело рук Сидни. Неумолимый изъян ее таланта, трещина в его силе. Все-таки Виктор не избежал общего правила, просто закрыл глаза на очевидное.

Митч выругался и провел руками по голове.

– Надо ей рассказать.

– Нет.

– Она все равно узнает.

– Нет, – повторил Виктор. – Пока не надо.

– А когда?

Когда Виктор поймет, что происходит и как это исправить. Когда помимо проблемы будет план и решение.

– Когда это станет критично.

Плечи здоровяка поникли.

– Может, больше не повторится, – предположил Виктор.

– Может, – согласился Митч.

Впрочем, ни один из них в это не поверил.

V

Четыре с половиной года назад

Фултон

Это случилось снова.

И снова.

Три эпизода за неполные шесть месяцев, промежуток между инцидентами становился все короче, а время смерти все длиннее. Именно Митч настоял на том, чтобы Виктор проконсультировался со специалистом. Митч нашел доктора Адама Портера, невысокого человечка с хищным профилем и репутацией одного из лучших неврологов в стране.

Виктор никогда не любил докторов.

Даже тогда, когда сам учился на врача. Он никогда не испытывал желания спасать пациентов. Медицина привлекала его с точки зрения знаний, авторитета, контроля. Виктору хотелось держать скальпель, а не лежать под ним.

А теперь он сидел в кабинете Портера, поздним вечером, и гул в черепе как раз начал переходить в покалывание. Конечно, большой риск дожидаться метастазов приступа, но постановка верного диагноза требует четких симптомов.

Виктор уставился на анкету пациента. Описать симптомы можно, а вот выдать детали… куда опаснее. Виктор отложил пустую анкету, даже не потрудившись вынуть ручку.

Доктор вздохнул:

– Мистер Мартин, вы прилично заплатили за мои услуги. Предлагаю грамотно ими воспользоваться.

– Я прилично заплатил за приватность.

Портер покачал головой и сплел пальцы.

– Что ж, хорошо. В чем заключается ваша проблема?

– Я не совсем уверен. У меня случаются приступы.

– Какого рода приступы?

– Неврологического, – ответил Виктор, балансируя между ложью и недомолвками. – Все начинается со звука, гула в черепе. Он становится все громче, пока не начинает отдаваться в костях. Своего рода волны.

– А потом?

Я умираю, подумал Виктор.

– Я теряю сознание.

Доктор нахмурился.

– И давно у вас эти приступы?

– Пять месяцев.

– Вы перенесли какую-то травму?

«Да».

– Насколько знаю, нет.

– Что-то поменяли в жизни?

– Нет.

– Слабость в конечностях присутствует?

– Нет.

– Аллергии на что-либо?

– Нет.

– Может, какие-то специфические триггеры? Мигрень может быть реакцией на кофеин, свет, стресс, недостаток…

– Мне плевать на причину, – оборвал его Виктор, теряя терпение. – Я просто хочу знать, что происходит и как это исправить.

Доктор сел прямее.

– Тогда давайте проведем кое-какие исследования.

* * *

Виктор наблюдал за линиями на мониторе; диаграмма сильно смахивала на запись толчков перед землетрясением. Портер подсоединил к его скальпу дюжину электродов и теперь тоже смотрел на энцефалограмму, недоуменно хмурясь.

– Что не так? – спросил Виктор.

Доктор покачал головой:

– Уровень активности аномальный, однако признаков эпилепсии нет. Видите, как близко собираются линии? – постучал он по экрану. – Уровень нервного возбуждения такой, будто у вас слишком высокая проводимость… переизбыток электрических импульсов.

Виктор изучающе посмотрел на линии. Может, ему показалось, но те взмывали и опадали в такт гулу в черепе, пики становились все чаще вместе с нарастающим жужжанием.