Лонгхорнские распри - Брэнд Макс (1999)

Время летело быстро. Небо уже потемнело, и в черном оконном проеме как в зеркале стали отражаться находящиеся в комнате предметы.

Литтон, чтобы скрасить томительное ожидание обеда, высказал несколько лестных замечаний о поведении Джимми. Услышав похвалу в свой адрес, мальчик просиял, а его отец от удовольствия даже слегка покраснел. Со слов Барри получалось, что ему, совсем незнакомому с городом, Джимми оказал неоценимую услугу – только благодаря мальчику он смог подобрать жилье, познакомиться с горожанами. Мистер Риберн, зная, как избалован его ребенок, которого все домашние считали центром мироздания, не мог не удивиться примерному поведению своего сорванца.

Когда, наконец, Том Виллоу, сияя глазами, радостно сообщил, что оленина готова и ее можно есть, с улицы донесся негромкий голос:

– Отец! Отец! Ты здесь?

Мистер Риберн побледнел и, испуганно посмотрев на темное окно, вдруг понял, что с той поры, как он покинул оружейный магазин, прошло много времени. Вместо того чтобы привести сына на обед, Сэм засиделся в чужом доме!

А пока он мучился угрызениями совести, Барри выскочил на улицу и увидел Лу, опиравшуюся рукой на торчащий из земли предупредительный щит.

– Мы еще не садились за стол – ждали тебя, – произнес он. – Заходи.

– Спасибо, но у нас дома есть обед. Нам надо идти, – ответила девушка.

– Пожалуйста, войди, – повторил Барри приглашение. – У нас так много вкусной еды, что нам одним не справиться.

– Ничего вкусного выбрасывать нельзя.

– Совершенно верно. Но там столько всего, что двоим ни за что не одолеть. Это Джимми сам выбирал еду, а ты должна нам помочь ее съесть! – объяснил он и взял девушку за руку.

Она чуть-чуть поколебалась, но потом вместе с Литтоном вошла в дом.

– Вот и Лу подоспела! – громко объявил Барри. – А то какое же застолье без женщин?

Джимми, ликуя, запрыгал вокруг смущенной сестры, а мистер Риберн, бросив на дочь виноватый взгляд, испытал и радость, и удивление.

Том Виллоу, промокнув шейным платком вспотевший лоб, пробасил:

– Пора рассаживаться. Джимми, подай мне горячей воды и тоже занимай место. Вот здесь. Вы, сэр, рядом. Справа от вас сядет мисс Риберн, а вы, мистер Риберн, – тут. Пока вы усаживаетесь, я помою руки. Проклятый олений жир буквально впитался в кожу!

Лу, не успев опомниться, уже оказалась усаженной за стол. Между ее отцом и Литтоном завязалась оживленная беседа.

Ущипнув сестру, Джимми прошептал ей на ухо:

– Ты только посмотри на него, Лу! Правда этот Синий Барри потрясающий малый?

Однако девушка не расслышала ни одного его слова – ее трясло с головы до пят, а в ушах звенело. Она смотрела прямо перед собой и старалась выглядеть сердитой, хотя из этого ничего не получалось. Ей очень хотелось убежать, но еще больше – остаться. Лу чувствовала себя в этом доме пленницей, для которой заточение слаще свободы.

– Лу, своим появлением ты украсила нашу мужскую компанию, – проговорил Литтон. – С твоим приходом в нашем доме стало тепло и уютно!

Она знала, что при таких словах, прозвучавших из уст мужчины, ей следует хоть немного нахмуриться, но и из этого ничего не вышло.

Глава 8

Три птички в одни сети

Помыв руки с мылом, Том Виллоу принялся раскладывать запеченное мясо на тарелки, а Джимми, как официант, их разносить.

– Боже, Литтон, что вы сделали с моим мальчиком? – удивился Риберн. – Я просто его не узнаю! И это мой сын, который в собственном доме и пальцем не пошевелит? Попросишь его наколоть щепок, так у него сразу же начинается головокружение, дрова принести – жалуется на ревматизм, заставишь подоить корову, оказывается, что у него уже неделю, как болят руки.