Невинные - Джим Чайковски, Ребекка Кантрелл (2015)

Ее глаза обратились на тьму, которая подползала все ближе к колоколу.Как и все прочие, она подняла руки, обратив ладони навстречу омерзительной дымке, просочившейся в стеклянное узилище. Губы существа беззвучно шевелились, на лице отображался восторг.

В прежние годы Ди всегда ощущал смущение, глядя, как общаются между собой эти творения мрака, но это чувство давным-давно покинуло его. Алхимик прижался к стеклу, стараясь оказаться как можно ближе к ним. Даже боль в груди унялась, пока он наблюдал за происходящим.Внутри колокола черный дым сконденсировался у верха колокола, образовав туман, состоящий из крошечных капель, — а потом обрушился на одинокую узницу стеклянной темницы. Влага потекла по ее тонким пальцам, по вскинутым вверх рукам. Существо запрокинуло голову и закричало. Джону не нужно было даже слышать ее, чтобы распознать чувство, звучащее в этом крике: вся поза твари выдавала неистовый экстаз. Она поднялась на цыпочки, груди ее напряглись; она дрожала, когда капли омывали ее тело, покрывая его полностью.

Узница содрогнулась в последний раз и упала, ударившись о стенку колокола; ее тело, ныне безжизненное и обмякшее, сползло на дно темницы.

Туман завис над ее трупом, чего-то ожидая.

Свершилось.

Джон отшатнулся от колокола. Обойдя тело Вацлава, он поспешил к окну и широко распахнул портьеры. Ворвавшийся в лабораторию солнечный свет заиграл на боках стеклянного колокола. Тело проклятой твари, запертой внутри, вспыхнуло пламенем и превратилось в омерзительный дым, смешавшись с ожидающим туманом.

Черная дымка — ныне, когда к ней примешалась сущность твари, она стала значительно гуще — отпрянула от солнечного света и метнулась к единственному темному убежищу, которое смогла найти: к стеклянной трубке, ведущей обратно в алмаз. При помощи серебряного ручного зеркальца Ди отражал солнечный свет на трубку, преследуя и гоня нечистую тьму обратно в изумрудно-зеленую сердцевину самоцвета — в единственное место, где она могла укрыться в этом залитом солнцем мире.

И когда она вновь полностью, до последней капли, оказалась в каменной темнице, Джон осторожно сломал восковую печать, отделяя алмаз от трубки. Неукоснительно держа крошечное отверстие на свету, он отнес самоцвет к пентаграмме, которую давно уже начертал на полу, и положил камень в середину ее. Свет солнца по-прежнему озарял зеленый алмаз.

Теперь уже совсем скоро...

Ди аккуратно заключил пентаграмму в круг из крупиц соли. Насыпая соль, он читал молитвы. Жизнь его шла к завершению, но он наконец-то сможет достичь того, о чем мечтал всегда: открыть врата в ангельский мир.

Более шести сотен раз он выводил этот круг, более шести сотен раз читал эти молитвы. Но в глубине души он знал, что на этот раз все будет иначе. Алхимик прочел стих из Откровения: «Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть» [1].

— Шестьсот шестьдесят шесть, — повторил Ди.

Таково было число тварей, которых он держал в заточении под колоколом, число дымных сущностей, которые он собрал в этом самом алмазе, когда твари погибали, охваченные пламенем. Потребовалось десять лет, чтобы найти их в таком количестве, изловить их, а затем умертвить — и собрать воедино те сущности зла, что давали видимость жизни сим проклятым созданиям. Ныне эти же силы откроют врата в ангельский мир...

Ди закрыл лицо руками, тело его содрогалось. У него было так много вопросов к ангелам! «Со времен, описанных в Книге Еноха, ангелы не приходят к людям без повеления Господа. И с тех самых пор люди не могут вкусить от их мудрости. Но я низведу их свет на землю и поделюсь им со всем человечеством».

Подойдя к камину, он зажег длинную свечку и обошел круг, возжигая пять свечей, установленных в углах пентаграммы. Желтые огоньки в сиянии солнца казались слабыми и бессильными, они подрагивали от сквозняка, тянувшего от окна.