За век до встречи - Лайза Джуэлл (2019)

Бетти задумалась. С тех пор как два часа назад она первой сказала Дому «Привет!», произошло столько всего, что Бетти совершенно забыла, как скверно ей было утром.

– Все в порядке, – сказала она. – Вчера… вчера меня стошнило, так что сегодня я чувствую себя намного лучше, чем могла бы.

Он улыбнулся и передал ей большую белую кружку с чаем. Бетти поставила ее на небольшой столик рядом с креслом. Ребенок у нее на коленях вел себя смирно и почти не вертелся, зачарованный пластмассовым браслетом у нее на запястье. Из небольшого радиоприемника, настроенного на рок-волну, доносился последний сингл «Суперграсс». Песня была о том, как это клево – быть молодым и забивать «косяки». Дом сделал звук погромче.

– Ты уже слышала эту их новую композицию? – спросил он.

Бетти покачала головой.

– Она будет суперпопулярной, – предсказал он и, задумчиво приставив палец к подбородку, некоторое время вслушивался в гитарный запил. – Да, точно, – подтвердил он через минуту. – У этих парней есть драйв. Правда, на сцене они ведут себя как банда мартышек, но драйв у них есть. Тебе понравилась «Попавшийся легавым»?

Бетти пожала плечами с самым независимым видом. «Даже не знаю, понравилась или не понравилась. Трудно сказать», – вот что ей хотелось передать этим жестом.

– Эта песня – настоящий хит. Жаль, не я ее написал. А тебе нравится эта песня, сынок? – обратился он к Донни.

Мальчик на секунду поднял голову от раскромсанной газеты.

– Да. Она похожа на выходные.

Дом рассмеялся.

– В точку, сынок! – воскликнул он. – Именно на это она и похожа. На выходной день, когда можно отдохнуть от старости!

– Или от того, чтобы быть маленьким, – заметил Донни, и Дом снова расхохотался.

– А что такое «косяк»? – спросил мальчик.

– Это другое название сигарет – тех самых отвратительных вонючих палочек, которые папа и мама не выпускают изо рта.

Донни наморщил нос.

– Фу, – сказал он. – Я никогда не буду курить косяки.

– Вот и молодец, – одобрил Дом.

– Отвратительная привычка, – согласилась Бетти.

– Так во сколько тебе нужно освободиться? – внезапно спросил Дом.

– Моя смена начинается в пять, так что было бы неплохо освободиться, скажем, в четыре.

– Отлично. Одна из секретарш Эйми… это моя жена… заедет за детьми в три, так что ты освободишься даже раньше. Мне как раз надо поработать в кабинете, разобраться с кое-какими делами, так что… Ты не против, если я оставлю тебя с детьми одну, скажем, часа на два?

– Конечно, я не против. За этим я и пришла, разве нет?

– Если тебе что-то понадобится, я буду в своем кабинете на верхнем этаже. Дети уже перекусили, пеленки Астрид ты поменяла, а как включается телевизор – знает Донни. Ты ведь знаешь, да, сынок?

Донни серьезно кивнул.

– В общем, чувствуй себя совершенно свободно, не стесняйся. В холодильнике полно отличного сыра… – Дом распахнул дверцу бледно-зеленого американского холодильника. – Вот чай. – Он показал на чайник. – Вот кофе. – Он открыл дверцу буфета. – А если понадобится чем-то занять детей… – Он распахнул еще одну дверцу, за которой лежали на полках стопки бумаги, книжки-раскраски, карандаши, головоломки и куклы. – Основные правила таковы… – Дом принялся загибать пальцы. – Никуда не ходить с фломастерами, рисовать только за столом. Никакого сахара. Никакого свежего молока для Акации – в холодильнике есть соевое. Не хлопать дверьми – никакими, даже холодильника. И не трогать музыкальный центр, ясно, Донни? Все остальное разрешается. И еще: что бы ты ни говорила, я все равно заплачу́ тебе за сегодняшний день. – Дом бросил на нее слегка покровительственный взгляд, и Бетти улыбнулась.

– Ладно. Так уж и быть.