– Так это вы и называете сотрудничеством? – перебил его водитель. Он пожал плечами и смиренно вздохнул. – Что ж, приятно было удостовериться в правдивости исторических фактов. Книги ведь могли и ошибаться. – Вентилятор завертелся с бешеной скоростью, и машина устремилась вперед. – Прошу прощения.

Передний резиновый шар протиснулся между двух солдат, раскидав их в разные стороны, но не причинив вреда. Машина с пронзительным визгом понеслась по дороге, и от резкого рывка коса водителя взлетела, вытянувшись параллельно земле.

– Жалкие недоумки! – бушевал Глид, пока упавшие солдаты вставали и отряхивались. – Я приказал стоять на месте. Почему вы позволили ему просто взять и уехать?

– У нас не было выбора, сержант, – ответил один из солдат, бросив на него угрюмый взгляд.

– Мне не нужны ваши возражения! Вы могли выстрелить в этот шар, если бы вовремя подготовили оружие. Его бы это задержало.

– Но вы не приказывали нам достать оружие.

– И, кстати, где было ваше? – добавил чей-то голос позади него.

Глид резко развернулся и рявкнул:

– Кто это сказал? – Его полные ярости глаза принялись тщательно прощупывать ряд бесстрастных, ничего не выражающих лиц. Но найти провинившегося не представлялось возможным. – Вы у меня попляшете! Я устрою вам наряды вне очереди! – пообещал он. – Можете не сомневаться…

– Сержант-майор идет, – предупредил один из солдат.

Бидуорси был уже в четырех ярдах и с неумолимым видом продолжал надвигаться на них. Подойдя ближе, он окинул отряд холодным презрительным взглядом:

– Что произошло?

Глид коротко отчитался и закончил свой рассказ жалобным голосом:

– Он был похож на парня из племени чикасо, который нашел нефтяную скважину.

– Что еще за чикасо? – удивился Бидуорси.

– Я читал про них в детстве, – объяснил Глид, радуясь возможности поделиться крупицей своих знаний. – Они носили длинные волосы, заматывались в одеяла и ездили на автомобилях, обитых золотыми пластинами.

– Звучит бредово, – сказал Бидуорси. – Я перестал верить во всякие ковры-самолеты, когда мне было семь лет. К двенадцати я уже хорошенько изучил баллистику, а к четырнадцати знал все про обеспечение тыла. – Он громко фыркнул и с пренебрежением посмотрел на сержанта: – Но у некоторых бывают задержки в развитии.

– Они в самом деле существуют. – Глид продолжал настаивать на своем. – Они…

– Ага, и феи тоже, – презрительно бросил Бидуорси. – Моя мать так говорила. Она была славной женщиной и не забивала мне голову всякими нелепыми враками… слишком часто. – Он сплюнула на дорогу. – Хватит дурака валять! – Затем он грозно посмотрел на солдат: – Ну ладно, доставайте оружие, если вы, конечно, взяли его с собой, помните, где оно у вас находится, и знаете, в какой руке его держать. Приказы будете получать от меня. Со следующим объектом я буду разбираться сам.

Бидуорси сел на большой камень у дороги и стал ждать, не сводя глаз с города. Глид расположился рядом, тяжело сопя, с несколько уязвленным видом. Солдаты продолжали стоять поперек дороги с бластерами наготове. Проползло полчаса, но так ничего и не случилось.

Один из солдат спросил:

– Сержант-майор, можно закурить?

– Нет.

В печальном молчании они смотрели на город, облизывали губы и думали. А мыслей было много. Город – любой город, населенный людьми, обладал теми притягательными свойствами, которые невозможно было найти в космосе. Огни, людская суета, свобода, смех – все то, из чего складывалась нормальная жизнь, по которой они так истосковались.

Наконец из города на шоссе выехала большая машина и покатилась в их сторону. Это было длинное блестящее транспортное средство обтекаемой формы на двадцати шарах – по десять с каждой стороны, оно издавало такой же пронзительный визг, как и его предшественник, только еще громче, но при этом вентиляторов нигде не было видно. Машина была до отказа забита людьми.