Дьявол во плоти - Лиза Клейпас (2022)

Меррит лихорадочно перебирала в голове варианты, как разрядить обстановку. Она переведёт всё в шутку. Скажет, что виной столь легкомысленному заявлению стал длинный тяжёлый день, и она ничего такого не имела в виду, а потом рассмеётся и…

Макрей придвинулся ближе и обхватил ладонями её голову. Его большие мозолистые пальцы принялись медленно ласкать её подбородок, вызывая у Меррит мурашки по всему телу. Боже милостивый! Он действительно собирался выполнить просьбу. Её вот-вот поцелует незнакомец.

Теперь поздно отшучиваться. Что же она наделала? Меррит уставилась на него широко распахнутыми глазами, перетянутые струны нервов взяли иной аккорд, теперь внутри неё разливалась мелодия страсти.

Макрей посмотрел на неё, его тёмные ресницы с золотистым отливом на концах опустились. От этого пронизывающего взгляда Меррит негде было укрыться. Она чувствовала себя такой беззащитной, словно обнажённой, каким он предстал перед ней всего несколько минут назад.

Макрей наклонил голову и едва ощутимо коснулся губами её губ.

Меррит предполагала, что поцелуй может оказаться грубоватым или нетерпеливым, немного неуклюжим… Она ожидала чего угодно, кроме нежных дразнящих ласк, от которых её губы раскрылись сами собой. Сначала Макрей попробовал её на вкус одним лишь кончиком языка. Колени Меррит подогнулись. Она почувствовала себя завалившейся на бок шхуной, но он крепко прижал её к себе, не давая упасть. Поцелуй всё продолжался и продолжался, становясь самым долгим в жизни Меррит, но ей всё равно хотелось большего.

Макрей целовал её так, словно это был не первый, а последний раз, будто близился конец света, и каждая секунда стоила целой жизни. Он вкушал её с рвением человека, который испытывал жажду много лет. Меррит вслепую поймала его рот и запуталась пальцами в волосах Макрея. Мягкие, словно роскошный бархат губы, грубая щетина, влажные шёлковые пряди неимоверно возбуждали. Такое сильное желание ей было незнакомо. Экстаз медленно перевоплощался в более утончённое чувство.

Слишком скоро его губы оторвались от её рта. К великому смущению Меррит, она всхлипнула и попыталась притянуть его обратно к себе.

— Нет, милая, — прошептал он. — Иначе я превращусь в раскалённые угли.

Он отыскал ртом нежное местечко у неё под подбородком и нежно провёл по нему губами.

Меррит попыталась вспомнить, как дышать. Как устоять на негнущихся ногах.

— Миледи, — послышался его тихий голос. Когда она не нашла в себе сил ответить, он снова её позвал: — Меррит.

Ей нравилось, как он произносит её имя с лёгкой картавостью. Запрокинув голову, она посмотрела в его холодные, пронзительные глаза.

— Ни за что на свете я не причиню вам вреда, — пробормотал Макрей, — и не допущу слухов о том, что вы унизили себя. — Он осторожно выпустил её из объятий и отступил. — Поэтому это не может повториться.

Он был прав. Меррит это понимала. Репутации рушились по гораздо менее веским причинам. Даже несмотря на защиту влиятельной семьи, она всё равно может пострадать от скандала и стать изгоем в высшем обществе. А Меррит не хотелось становиться изгоем. Ей нравилось ужинать с друзьями, посещать балы и спектакли, кататься верхом в парке. Нравилось ходить в церковь, участвовать в праздничных мероприятиях, в жизни женских клубов и благотворительных организаций. Из сочувствия к её утрате высшее общество закрывало глаза на неординарные выходки Меррит, такие как управление компанией мужа. Но один опрометчивый поступок, и терпение иссякнет.

Она прерывисто вздохнула, разгладила юбки и постаралась взять себя в руки.

— У нас не так много времени, если мы хотим найти для вас что-нибудь поесть, прежде чем вернёмся в доки, — сказала она, немного удивившись, как спокойно прозвучал её голос.

Макрей бросил на неё непреклонный взгляд.

— Я уже говорил вам, что не буду ужинать. Это моё последнее слово.