Драма в Гриффин-холле, или Отравленный уикенд - Шарлотта Брандиш (2020)

– Мне понадобится четверть часа на сборы, – объявил Крэббс, и в голосе его не было и тени сомнений.

Вошла экономка, извинившись за Энглби, который вместе с Симмонсом устранял следы пожара в мастерской.

– Я бы хотел чашку горячего шоколада, миссис Уоттс. Надеюсь, это вас не затруднит?

Не дожидаясь ответа, старый Крэббс, не удостоив никого взглядом, направился к выходу из библиотеки. Проходя мимо Эштона, он едва заметно ему кивнул, прикрыв на мгновение глаза.

Тот, повинуясь безмолвному приказу, предложил Вивиан руку и она, растерянная всем произошедшим, смиренно оперлась на нее и последовала за ним, ничего не видя из-за слёз.

Здесь, на мраморном полу террасы, лежали пятна света, образуя сложный шахматный узор, и дышалось так легко, что девушка только сейчас осознала, в каком напряжении пребывала последние полчаса

– Вам нравится Эштон-хаус, мисс Крэббс?

– Простите? – не сразу поняла она вопрос и тут же подумала: «Англичане сущие чудовища! Даже в такой момент, когда дедушку вот-вот арестуют, Джереми готов хвалиться грудой старого кирпича и камней!»

– Бесспорно, Эштон-хаус очень красивый дом, – холодно ответила она, смахивая слёзы. – Но почему именно сейчас вам взбрело в голову интересоваться моим мнением на этот счёт?

– Потому что я хочу предложить вам стать его хозяйкой.

Предложение не являлось для Вивиан неожиданностью, хоть и последовало так быстро. Её матери, несравненной Кэролайн Крэббс, иногда требовалось куда меньше времени на то, чтобы мужчина потерял голову.

Джереми смотрел на неё спокойно, без улыбки, и она не могла найти правильных слов, в голове был полный кавардак. И тут сквозь какой-то умственный туман до неё начало доходить.

– Что происходит? Зачем вы меня увели из дома? Неужели дедушка собирается?..

Вивиан резко повернулась, но Эштон перехватил её и мягко, очень бережно взял за обе руки.

– Не мешайте ему, Вивиан, сжальтесь над ним. Дайте вашему дедушке совершить тактическое отступление.

– Но он же сейчас… в эту самую минуту…

– Он был очень привязан к вам, Вивиан. Я не берусь судить его за то, что он совершил, да и вам не следует. Вы удивитесь, но картина, которую я у вас купил, стоит значительно больше той суммы, что я заплатил.

– Как же так?!

– Её автор Жан-Батист Роби. Одна из самых ранних его работ, но её высоко оценили в лондонской галерее, где я обычно советуюсь, если собираюсь приобрести какой-либо предмет искусства. Разумеется, я верну её вам, и не вздумайте возражать. Рекомендую сохранить полотно на память о Матиасе Крэббсе, человеке, чьё сердце вмещало как жестокость, так и самую нежную привязанность.

Эпилог

Ещё в холле, увидев сгорбившуюся спину враз постаревшего Симмонса, Оливер всё понял. Дворецкий проводил инспектора наверх, в комнату хозяина, но сам заходить туда не стал, оставшись в коридоре. Мир Симмонса этой ночью перевернулся, и он искренне удивлялся, что старые ноги всё ещё его держат.

Рука Матиаса Крэббса была ещё тёплой. Он сидел, свесив голову набок, трость с латунным набалдашником в виде львиной лапы лежала поперёк широко расставленных коленей. Предсмертная гримаса слабо исказила его черты, будто старик и смерти хотел доказать, что никто не смеет навязывать ему свою волю.

На столе перед ним лежала расколовшаяся надвое чашка и флакон с бесцветными гранулами. Лужица шоколада уже застыла, её поверхность подёрнулась матовой плёнкой.

На самом краю стола лежал незапечатанный конверт с надписью «Передать моей внучке Вивиан». Инспектор заглянул в него, надеясь на записку с признанием (что несказанно облегчило бы ему дальнейшую работу), но там была лишь пачка фотографий, на каждой из которых был запечатлён обаятельный молодой человек, отдалённо похожий на Матиаса Крэббса.