Возвращение - Блейк Крауч (2019)

– Знаю, – отвечает она.

– Я думал, ты меня бросила из-за Меган.

– Возможно. Я и сама не знаю. Мне было так тяжко, что я просто не могла дышать с тобой одним воздухом.

Барри качает головой:

– Думаю, если бы нам удалось вернуться в те дни, когда Меган была жива, и каким-то чудом предотвратить беду, наши пути все равно бы разошлись. Думаю, нам было суждено прожить вместе лишь какое-то время. Наверное, смерть Меган сделала его короче, но, даже останься она жива, сегодня мы все равно бы разошлись.

– Ты правда так считаешь?

– Да, и хочу попросить прощения за то, что злился. За то, что только сейчас это понял. У нас с тобой было столько радостных моментов, но я долгое время не мог этого оценить. И, оглядываясь назад, чувствовал лишь обиду. Вот что я хотел тебе сказать: даже будь такое в моих силах, я не стал бы ничего менять. Я благодарен за то, что ты вошла тогда в мою жизнь. За то время, что мы были вместе. За Меган и за то, что она родилась у нас. И не могла родиться ни у каких других родителей. Я не хотел бы изменить ни секунды из нашего прошлого.

Джулия вытирает слезинку:

– Все эти годы я думала, что ты жалеешь о нашей встрече. И винишь меня за то, что я разрушила твою жизнь.

– Нет. Просто мне было больно.

Она сжимает его ладонь:

– Очень жаль, Барри, что мы не созданы друг для друга. В этом ты прав. Прости меня за все.

Барри

5 ноября 2018 г.

Квартира находится на третьем этаже бывшего склада в прибрежном районе Сан-Франциско – когда-то здесь были верфи.

Барри паркует арендованную машину в трех кварталах от здания и идет ко входу пешком.

Туман такой плотный, что силуэт города кажется размытым, все здания словно загрунтованы серым, а уличные фонари совсем растворились, превратившись в эфирные светящиеся шары. Все это неприятно напоминает цветовую палитру мертвого воспоминания, зато обеспечивает определенную анонимность.

Дверь подъезда открывается, оттуда выходит нарядившаяся для вечера женщина. Барри проскальзывает мимо нее в вестибюль, преодолевает два пролета лестницы и идет по длинному коридору к двери с табличкой «7».

Постучав в дверь, он прислушивается.

Никто не отвечает.

Он стучит еще, сильней, через секунду сквозь дверь просачивается вежливый мужской голос:

– Кто там?

– Детектив Саттон. – Отступив на шаг, Барри подносит жетон к дверному глазку. – Мне необходимо с вами побеседовать.

– О чем?

– Откройте дверь, будьте так добры.

Проходит пять секунд.

Не откроет, думает Барри.

Спрятав жетон, он отступает еще на шаг, примериваясь, чтобы выбить замок ногой, в этот момент с той стороны звенит цепочка, слышно, как поворачивается замок.

На пороге стоит Маркус Слейд.

– Чем могу помочь? – спрашивает он.

Барри молча шагает мимо него и оказывается в небольшой, неряшливо обставленной квартирке с огромным окном, выходящим на старую верфь и дальше, на залив и светящиеся вдали огни Окленда.

– Красиво тут у вас, – говорит он.

Слейд закрывает дверь у него за спиной.

Барри подходит к кухонному столику, на котором лежит спортивный альманах за девяностые годы, а возле него – толстенный том, озаглавленный «Диаграммы курсов акций за последние 35 лет».

– Любите почитать на ночь что-нибудь развлекательное? – осведомляется он.

Слейд нервничает и явно не рад визиту. Руки он засунул глубоко в карманы зеленого вязаного джемпера на пуговицах, а глазами стреляет в разные стороны, время от времени моргая.

– Кто вы по профессии, мистер Слейд?

– Я работаю в «Ион Индастриз».

– Кем?

– В научном отделе. Ассистентом у одного из ведущих исследователей фирмы.

– И чем же вы там занимаетесь? – интересуется Барри, перелистывая пачку страниц, распечатанных из Интернета, – «Выигрышные лотерейные номера: историческое распределение по штатам».