По лезвию ножа - Лана Ричи (2020)

Невероятное, невыразимое желание накрыло меня. Ни о чём и ни о ком больше я была уже не в состоянии вспоминать. Каждая мышца моего тела напряглась до предела, меня трясло с такой силой, что, казалось, вот-вот я упаду замертво.

Мы буквально вывалились из лифта.

– Саманта…

С трудом заставив себя поднять глаза, я в его взгляде увидела ответное пламя. Вцепившись в мои ягодицы стальной хваткой, он резко поднял меня. Обвившись вокруг его тела руками и ногами, я издала страстный стон. И этот стон перешёл в протяжный вскрик, когда моя промежность вжалась в его живот – упругий, влажный, обжигающий.

Я все-таки успела за эту короткую поездку стащить с него рубашку.

Всё происходящее было настолько бесстыдным, настолько невозможным – и в то же время настолько правильным…

Балансируя, от отступил назад. Я услышала, как что-то звенит, падая и разбиваясь вдребезги.

– В спальне нам будет безопаснее, – прошептал он мне на ухо и сразу же потащил меня в постель.

По пути он зацепился за что-то, но едва ли успел обратить на это внимание. А я хотела только одного – по-прежнему прижиматься к нему, по-прежнему ощущать его невероятно приятную кожу, его упругие мышцы, что перекатывались при каждом движении…

Повалив меня на кровь, он немедленно набросился сверху, подогнул мои колени под себя и развёл их в разные стороны. Ощущая мощь столь желанного мужчины, что навалился на меня, я издала блаженный стон.

Долгие прелюдии? Ну ужнет! Сейчас была только горячая, обжигающая страсть, от которой я буквально пылала. Здесь не было место ласкам и растянутой, плавной нежности.

– Прошу тебя, – простонала я не то требовательно, не то жалостливо. Мои мысли смешивались со словами, и я уже не знала, что успела сказать вслух, а что просто подумала.

И через мгновение я ощутила упругую, обжигающую плоть, которая раздвинула влажные складочки и принялась проталкиваться всё глубже… Губы Мэлвина слились с моими губами, его тело стало единым целым с моим.

На миг он остановился, и я отчётливо услышала его дыхание, прерывистое и глубокое. А потом он вновь начал двигаться. Жар прокатился волной по всему моему телу, особенно ярко отзываясь там, где его плоть проникала меня. Мэлвин заполнял собой моё тело, скользил, то входя на полную глубину, то выходя почти целиком. Подогревал и без того пылающее возбуждение танец наших языков, которые беспрестанно тёрлись друг о друга.

Боже, как же мне этого не хватало!

Неужели я могла все это потерять? Это были настолько невероятные, настолько пламенные ощущения, что я боялась вот-вот провалиться в обморок.

Его руки жадно мяли мою кожу, и в местах прикосновений она как будто становилась тоньше – чувствительность возрастала до невыразимого, почти болезненного предела. Мои стоны превратились в выкрики, удовольствие, казалось, достигло пика. Каждый мой крик он будто ловил и выпивал своими губами. Жаркие пульсации наших разгорячённых тел сливались в единый ритм.

С каждым мгновением его движения всё ускорялись, ускорялись… После нескольких особенно мощных толчков я ощутила, как вспыхивают внутри снопы искр, как тело бьётся в сладостных конвульсиях.

– Не смей от меня уходить. Никогда больше, – сказал Мэлвин, когда мы восстановили дыхание. Сейчас в его голосе слышалась угроза, и по моей спине пробежал знакомый холодок.

– И… что ты сделаешь? – думаю, в моем голосе отчетливо слышался страх.

– Я… я позволю тебе уйти.

Да уж. Это была настоящая угроза. Даже мысль об этом вызывала у меня ужас.

– Ни за что… – проговорила я и уткнулась носом в украшенное татуировкой плечо.

Эпилог

Все-таки, из художницы хозяйка никудышная. Особенно, если у художницы – прилив вдохновения, а оно меня в последнее время посещает с завидной регулярностью.