Мертвая зыбь - Юхан Теорин (2015)

И только когда он улетел, Юлия различила астматическое дыхание прибоя и шум ветра в верхушках вязов. И отдаленный крик – кто-то выкрикивал ее имя.

Леннарт. У нее очень устали руки, но она сделала последнее усилие и вернулась к машине.

– Это Герлоф, – не столько спросил, сколько подтвердил Леннарт.

Она кивнула:

– Они повезли его в Кальмар.

– Хорошо.

Юнгер сидел в своем «ягуаре» и безуспешно пытался запустить двигатель – видимо, что-то случилось при столкновении.

Он с раздражением ударил ладонями по обтянутому кожей рулю.

– Запри машину и оставь ее здесь, – сказал Леннарт. – Поедешь с нами в Марнес.

Юнгер тяжело вздохнул, но выбора у него не было. Он достал из «ягуара» портфель и залез на переднее сиденье полицейского «вольво». Юлии пришлось разместиться сзади.

Всю дорогу до Марнеса она внимательно смотрела на Юнгера.

Что он делал на берегу?

Он, похоже, не чувствовал, что она его изучает.

– Может, расскажешь прямо сейчас? – спросил Леннарт.

– Что я должен рассказывать?

– Что ты делал на берегу.

– Погодой наслаждался, – коротко ответил Юнгер.

– А почему гнал, как бешеный?

– А зачем тогда покупать «ягуар»?

– Ты знал, что Герлоф на берегу?

– Нет.

– Он врет, – твердо сказала Юлия.

Юнгер, казалось, пропустил эту фразу мимо ушей.

– Видишь ли, Гуннар… камера ночного видения вряд ли обнаружила бы Герлофа на берегу. Слишком сильное переохлаждение. Значит, это был ты…

И этот вывод Юнгер тоже оставил без внимания.

Они въехали в центр Марнеса.

Леннарт поставил машину прямо перед отделом – хорошо, что нашлось место.

Он открыл контору, сел за стол и начал барабанить пальцами в ожидании, пока оживет компьютер. Гуннар Юнгер стоял посреди комнаты – прямой, собранный, как полководец перед строем.

– Могу дать только короткие показания, – заявил он. – И мне здесь вообще нечего делать. Я хочу домой.

– Все хотят домой, Гуннар, – миролюбиво сказал Леннарт. – Кофе?

– Нет. – Он, не глядя, кивнул в сторону Юлии. – А она-то какого черта здесь делает?

Юлия почти физически почувствовала, как напрягся Леннарт от этой хамской фразы.

Но молодец, сдержался, только сжал губы и отвел глаза. Ей-то все равно. У нее другие заботы.

– Она поедет к отцу в реанимацию, – сказала Юлия негромко, пристально глядя на Юнгера, который даже не повернулся в ее сторону. – И сделает все, чтобы он выжил. И еще она хочет получить ответ на вопрос – что же произошло там, на берегу?

Юнгер по-прежнему на нее не смотрел. Юлия с удивлением заметила, что на губах его играет странная полуулыбка, словно он принимает участие в какой-то умеренно веселой комедии.

– Садись, Гуннар. – Леннарт показал на стул напротив, подошел к Юлии и тихо спросил:

– Доберетесь?

– Может быть, есть вечерний автобус. Если нет, возьму такси.

– Позвоните потом. Я, как закончу, поеду домой.

Она кивнула и улыбнулась так, словно более приятного вечера, чем сегодня, у нее в жизни не было.

Увидимся. Ей очень хотелось обнять Леннарта, но она удержалась. Не при Юнгере.

Юлия спустилась по лестнице. Было очень холодно, по-прежнему шел дождь, и на улице не было ни души. На автобусном терминале напротив стоял автобус, может, и в Кальмар, но не обязательно.

Такси обойдется в несколько сот крон, но что делать? Неважно, что придется опустошить счет, неважно, что придется просидеть всю ночь в коридоре реанимации, так и не увидев отца. Все это неважно. Когда он очнется, она должна быть там.

Она подошла к переходу и замерла.

Внезапно вспомнила улыбку Гуннара Юнгера.

Он разбил дорогущую машину, ему, можно считать, предъявлено обвинение в попытке убийства Герлофа… чему он улыбался? Он улыбался так, словно знал, как выйти из этого положения, словно у него был абсолютно надежный путь отступления.

Как будто он…