Безликий - Павел Корнев (2017)

Поросенка я ел уже без всякой спешки. Ел и думал, благо голова понемногу начала проясняться, а пиво не столько опьянило, сколько помогло расслабить перенапряженные мышцы.

Ситуация не нравилась до отвращения. Грядущее покушение на императрицу мало заботило меня, другое дело – судьба Берлигера! Если заговорщики добьются успеха, профессор приобретет немалое влияние, и до него будет не добраться, а в случае провала его попросту казнят. И в том и в другом случае я останусь ни с чем.

А Берлигер точно не рассказал мне всего!

Я задумчиво постучал пальцами по столешнице и полез за деньгами. Времени оставалось в обрез. Если оно оставалось вовсе.

Когда я вышел из харчевни и зашагал по переулку, резь в мышцах утихла, а каждый вдох перестал отзываться резкой болью в спине. Но полностью свыкнуться с новым телом никак не получалось. Я будто управлял механическим гомункулусом, чьи металлические суставы только-только начинали притираться друг к другу, а тросы сухожилий были слишком сильно натянуты и требовали регулировки.

На углу я купил несколько газет и поспешил дальше, на ходу просматривая передовицы, все как одна посвященные сегодняшнему визиту ее величества в лекторий «Всеблагого электричества». Первые полосы пестрели снимками Теслы и Эдисона, но в «Столичных известиях» на второй странице поместили подробную статью о ходе восстановительных работ, там-то взгляд и зацепился за фотографию сегодняшнего гостя профессора Берлигера. Им оказался сэр Густав Гольц, председатель попечительского совета лектория.

Из первой же попавшейся по пути аптеки я позвонил в Ньютон-Маркт и попросил соединить с Бастианом Мораном.

– Инспектор Моран у телефона, – прозвучало в трубке некоторое время спустя. – С кем говорю?

– Не важно, – отозвался я своим нынешним голосом. – Я звоню по поручению профессора Берлигера, и, прежде чем вы сочтете услышанное дурным розыгрышем и повесите трубку, задумайтесь, почему меня просили переговорить именно с вами.

– Ну-ну, – хмыкнул инспектор. – Излагайте!

– Во время открытия лектория «Всеблагого электричества» будет совершено нападение на ее величество. Руководит заговорщиками Густав Гольц. Профессора Берлигера вовлекли в это дело угрозами.

В трубке послышался смех.

– Нападение на ее величество? Отличная шутка!

Инспектора можно было понять – в своей потусторонней ипостаси императрица Анна выжгла половину Старого города, любых убийц она развеет одним взмахом руки, а то и просто движением брови.

Но я не оставил надежды убедить собеседника в своих словах.

– В лектории установлен некий излучатель, который лишит императрицу сил, а профессор Берлигер с помощью электротерапии должен будет навсегда выжечь ее талант сиятельной. Кто-то из свиты – на стороне заговорщиков.

– Излучатель? – В голосе инспектора послышалось изумление. – Откуда… Какого черта?! Кто вы такой?!

– Профессор Берлигер, – повторил я, – тот самый, что считается погибшим при пожаре в Психиатрической больнице имени Готлиба Бакхарта два года назад. Узнайте, что за исследования он вел, и примите правильное решение. Все случится в полдень.

Я повесил трубку, и почти сразу ветер донес откуда-то издалека отзвуки раскатистых ударов. Часы пробили одиннадцать раз, и оставалось лишь уповать на то, что инспектор Моран доверится анонимному звонку. Больше надеяться было не на что.

Я взмахом руки остановил извозчика и велел отвезти меня к лекторию, посулив пять франков сверху, если получится прибыть на место за четверть часа.

Наивный! Все примыкающие к площади перед лекторием улочки оказались запружены народом, на перекрестках всюду стояли броневики спецотдела и армейские грузовики. Констебли то и дело выхватывали из толпы вызвавших подозрение горожан и обыскивали их. Кого-то после этого отпускали, кого-то брали под арест.