Узел смерти - Альбина Нурисламова (2020)

Деревянные доски, подставки, снимок, выпавший из сломанной рамки, полыхали так, словно их полили бензином, и в считанные минуты от расписанной девичьей рукой кухонной утвари остались лишь почерневшие бесформенные угли.

Миша смотрел на это, не в силах помешать, и отчаянием понимая, что Мортус Улторем одерживает победу, а их шансы тают, хотя они (особенно Леля!) все делали правильно и могли бы переломить ситуацию.

«Настя» снова засмеялась – теперь в хохоте слышалось торжество:

– Что теперь, мышата? – Она издевательски аплодировала Леле. – Какая была речь! По тебе сцена плачет, детка!

Леля стояла, уронив руки. Оглянулась, посмотрела на Мишу и увидела, что он пребывает в такой же растерянности.

Смех резко оборвался.

– Пошли прочь! – прошипела тварь. – Вы мне надоели.

– Мы не уйдем, – как можно тверже сказал Миша, хотя и не понимал, что еще они могли бы сделать.

– Убирайтесь, пока живы. А то ведь я могу и передумать. – Она сделала выпад в их сторону, как будто собиралась броситься на Лелю, и Миша инстинктивно отшатнулся, потянув девушку за собой.

– Страшно? Вон отсюда!

На Мишино плечо опустилась рука. Не успев толком испугаться, он обернулся и увидел, что Илья встал с кресла и стоит рядом. На его отрешенном лице блуждала улыбка. Невозможно было догадаться, помнил ли он хоть слово из того, что говорила Леля, или хотя бы драку с Мишей.

Пока они не добились ничего, пришли к тому, с чего начали: и Илью не заставили усомниться в своей любимой, и жуткую тварь не лишили сил, не прогнали. Хотя нет, все стало даже хуже: теперь у них нет ничего, что могло бы подтолкнуть Тасю вспомнить себя прежнюю.

– Вам пора уходить, – безжизненным голосом проговорил Илья. – Ты слышал, что велела Настя?

– Это тебе она может «велеть», а я и без ее велений обойдусь, – огрызнулся Миша, понимая, что это прозвучало по-детски.

– Я соскучилась, любимый! – пропела «Настя», и лицо Ильи исказилось от болезненного вожделения.

«Если мы сейчас уйдем и оставим их, до утра Илюха не доживет, – со всей ясностью, почти спокойно подумал Миша. – А значит, я никуда не уйду».

– Не дождешься, стерва, – сказал он, в упор глядя на «Настю», – я тебя к Илюхе не подпущу.

Она широко осклабилась и погрозила пальцем, как взрослые обычно грозят неразумным малышам.

– Пеняйте на себя, мышата! Теперь я заберу вас всех. Черная Заступница будет довольна.

Глава тринадцатая

Лампочка в светильнике замигала. В комнате и раньше было сумрачно, теперь же свет и вовсе стал тусклым, неровным. В углах сгустились тени, заклубилась тьма. Появился запах – противная рыбная вонь сырости, плесени, стоячей воды.

Миша и Леля придвинулись ближе друг к другу в напрасной попытке защититься от того, что надвигалось на них.

– Змеи! – выдохнул Миша, вмиг вспомнив рассказ Чака.

Но никакой, даже самый красочный пересказ не мог передать ощущения жути, которое постепенно окутывало их. Черные, как мазут, полосы, похожие на щупальца огромного осьминога или ветви диковинного растения, извиваясь, ползли по стенам, скручивались в клубки, снова распрямлялись. Они казались живыми, разумными, и Миша понимал, что их мишень – они с Лелей.

Казалось, будто языки черного пламени лижут стены, поглощая их, и подбираются к потолку. А потом, наверное, свесятся сверху, как лианы в тропическом лесу.

«Что будет, если они коснутся нас?» – смятенно подумал Миша, точно так же, как много лет назад думал дрожащий в своей клетушке Чак.

Одновременно со щупальцами на комнату наползал холод. Не такой, какой бывает, если выйти плохо одетым на мороз, и не такой, когда принимаешь контрастный душ.