"Маго-ядерный едренбатон!" или новая вершина. - Вишневский Сергей Викторович (2015)

— Илнус Витак! Дело, возбуждённое против вас по статье 192.9/117 часть третья Законодательных Постулатов Империи, было рассмотреное нами, дважды обжаловано вашими адвокатами и было вынесено решение приговорить вас к смертной казни через кремацию. Без права обжалования. Наказание привести в исполнение в течение 3 дней.

— Это невозможно! Где заседание? Где свидетели и слушание дела? — человек в чёрной мантии никак не прореагировали на крик подсудимого. — Отвечай, чёрный халат! Я к тебе обращаюсь! Какого хрена тут происходит?

Человек в маске не ответил, но у подсудимого появилась иконка личного сообщения перед глазами. В нём была лишь одна фраза. "Глаз за глаз. Зуб за зуб."

— Я не понимаю! Я же ничего тебе не сделал! Единственный раз, когда я брал заказ, причастный с судьями был на похищение ребёнка…

Лицо человека сменило цвет с естественного на бледно — белый. Глаза в панике забегали, и он выдал свой последний козырь, припрятанный на совсем уж экстренный случай.

— Уважаемый судья! Приговор не может быть исполнен в течении этого времени. Я являюсь наставником и неотъемлемой частью программы реабилитации психиатрических пациентов в виртуальной реальности игры "Твой мир". Покинув пациента сейчас, я могу создать риск психологической травмы моего подопечного…

— Ожидайте, информация проверяется — ответил ему судья безжизненным голосом. Через несколько томительных секунд судья объявил: — Учитывая данные обстоятельства, приговор не меняется, но срок исполнения увеличен до 100 дней. Приговор вступает в силу с этого момента.

С этими словами человек в чёрной мантии стукнула по столу, за которым стоял, материализовавшимся в руках деревянным молотком.

Невидимая сила ухватила седого, бледного парня и потащила к дверям большой чёрной комнаты. Он обмяк, взгляд остекленел, а губы шептали:

— Как же так?… А Алиса?… На кого я её оставлю?… — когда выход был уже рядом седой парень встрепенулся и обратился к судье: — Погоди! Я только расскажу: я… я молодой был, головой думал редко, и меня первый раз взяли на серьёзное дело…

Силы, тащившие подсудимого остановились, и, видя это, он продолжил.

— Я не хотел, ей — богу, но ты пойми — у них сестра моя была. Или я твоего сына или они мою сестру. Я молодой был и выкручиваться ещё не умел… Я не оправдываюсь… Я виновен и руки по самые гланды в крови… — он напирал на невидимую стену обоими руками, пытаясь сдвинуть её. — Сестру мою они так и не отпустили… Да ты и сам знаешь… Я извиниться хотел… Единственный, за которого в своей жизни извинился хотел… За того пацана. Я в этой игре сам под реабилитацию попал — и многое в моём мировоззрении изменилось… Я помиловать не прошу. Я только в игре подохнуть хотел попросить. Не пеплом в жестяной банке остаться… Если можешь… Прости… Ты же помнишь! Я ему трубку дал….

Последние слова он произносил в мольбе на коленях, уперев лоб в невидимую стену.

"Только за его предсмертный завет." — пришло сообщение Родеригу.

* * *

Алиса сидела на кровати полуобнаженная и с высунутым языком, аккуратно разворачивала записку — птицу. Она очень долго рассматривала и любовалась ей и не хотела ломать такую прелесть, но любопытство взяло своё.

Развернув сообщение и прочитав его, она нахмурилась и, встав, начала одеваться.

— Ууууу, подлец! Как он посмел оставить меня без кофе с пампушками утром в постели? Да фиг с ними, с пампушками! Как посмел он оставить меня одну в постели без утренних ласк?!!! — накручивала сама себя Алиса.