Тёмный ручей - Рэйчел Кейн (2019)

– Вы назвали имя «Авессалом». – Ривард переходит в контратаку. – Объясните, пожалуйста, откуда оно вам известно.

Я выдавливаю улыбку.

– Конечно. Но сначала вы должны пояснить мне, откуда оно известно вам.

– У меня были кое-какие… сложности. Я предпочту не вдаваться в подробности.

– Это имеет отношение к вашему сыну? – уточняет Сэм, и я с облегчением предоставляю ему вести диалог. В течение нескольких секунд мне кажется, что старик больше не будет с нами разговаривать, что сейчас он позовет своих людей и велит вывести нас вон… но Ривард лишь тяжело вздыхает и смотрит куда-то вдаль, на панораму кварталов Атланты.

– Да, это имеет отношение к нему. Вы же знаете, он покончил с собой несколько месяцев назад. Моя вина. Это нелегко – растить богатых деток, внушая им понимание того, что правильно, а что неправильно. Я должен был стараться лучше, но это мой грех, не его. У него годами были проблемы с наркотиками, и я полагаю, вы в курсе этого; желтая пресса постаралась осветить это со всех сторон. Он не раз побывал в реабилитационных клиниках… почти как вы, мистер Кейд. У вас в прошлом ведь тоже была госпитализация в подобном заведении, верно?

Сэм замыкается в себе. Я и прежде видела в нем подобные перемены, но они продолжают пугать меня: он словно весь становится стеклянным, и только его глаза остаются живыми. Потом эта оболочка лопается, и он отвечает:

– Было такое. После Афганистана.

– В этом нет позора, сынок. Многие хорошие люди вернулись с войны сломленными.

Сэм не покупается на подслащенную снисходительность Риварда. Взгляд его становится холодным и безэмоциональным.

– Меня лечили от сильной депрессии, и поскольку вы обсуждаете это только ради того, чтобы продемонстрировать, насколько глубоко копнули наше прошлое, почему бы вам просто не перейти к главному блюду и не заговорить о Мэлвине Ройяле?

Я рада, что Сэм сделал ответный выпад. То, что он произнес имя моего бывшего мужа, было для меня потрясением, однако достаточно умеренным. Мы только что взяли контроль над разговором. И по тому, как Ривард едва заметно сжимает тонкие губы, я понимаю, что его это не особо волнует.

– Отлично, – говорит он. – Давайте обсудим неуловимого серийного убийцу. Мэлвин Ройял на свободе, все бегут в ужасе, однако вы, Джина, не прячетесь. Хотя, казалось бы, именно вам следовало это сделать… разве что у вас есть веская причина не бояться его. И это заставляет меня предположить, что именно таким образом вы узнали об «Авессаломе».

– Да пошел ты, – говорю я, и моя невежливость заставляет его вздрогнуть. – Ты думаешь, я сотрудничаю с моим бывшим? Вот честно – пошел ты! – Я встаю, со стуком ставлю стакан на стол и направляюсь к двери. Ривард плавно выкатывается вперед на своем кресле, преграждая мне дорогу, а я еще не настолько зла, чтобы ударить старика, прикованного к инвалидному креслу. – Отвали.

– Я лишь хотел увидеть вашу реакцию, – спокойно говорит он мне. – Прошу прощения, если вас это оскорбило.

Я смотрю прямо ему в глаза.

– Если меня это оскорбило? Да пошел ты вместе со своей Башней из Слоновой Кости и со своими дерьмовыми играми во власть! Этот чокнутый ублюдок охотится на меня. Он охотится на моих детей. Или помоги мне, или отвали с дороги. Это достаточно прямо сказано?

Сэм тоже встает. Я слышу, как он ставит стакан на стол.

– Мы не нуждаемся в вас, – говорит он Риварду. – Катитесь к черту.

Это не совсем «пошел ты», но я согласна с этим. Сэм, вероятно, думает о Майке Люстиге и не хочет окончательно отрезать этот запасной путь, но у меня больше нет терпения. Я киплю от ярости. «Маленькая помощница Мэлвина» достаточно наскиталась по тюрьмам и судам, и будь я проклята, если позволю кому-либо снова назвать меня так в лицо.

Ривард моргает первым.