Тёмный ручей - Рэйчел Кейн (2019)

Я знаю, что мама не супергероиня. Она человек, как и я. Как Коннор. Как все остальные. Мне кажется, что я поняла нечто важное и при этом горькое. Она, в конце концов, просто человек.

И она плохая. Она такая же, как папа. Нет, она хуже, чем папа, потому что он не промывал нам мозги и не заставлял нас поверить в то, что верх – это низ, а правильное – это неправильное. Папа никогда не внушал нам, будто он невиновен. А она внушала. Это намного хуже, и я никогда, никогда не перестану ненавидеть ее за это.

– Сядь, – снова говорит ей Хавьер. Судя по голосу, с него достаточно. Мама оглядывается на Сэма, который даже не смотрит на нее больше, и опускается в кресло. Хавьер подходит к ней с планшетом в руках, постукивает пальцами по сенсорному экрану и передает планшет ей. – Объясни это.

Лицо мамы становится таким бледным, что мне кажется, будто она упадет в обморок, но она не падает. Смотрит на экран, но мне кажется, не видит того, что там происходит, и когда запись заканчивается, протягивает планшет обратно Хавьеру и наклоняется, пряча лицо в ладонях. Секунду мне кажется, что мама плачет, но, когда она снова выпрямляется, глаза у нее сухие и почти безжизненные.

– Это не я, – говорит она. Голос ее звучит словно рваный металл – острый и неровный. – Это фальшивка. Ее сделал «Авессалом».

– Извини, но нет, – отвечает Хавьер. – Слишком реалистично, какой-то случайный преследователь не сможет такого сделать. Я вижу на этой записи тебя. И ты помогаешь ему.

– Это подделка! Если нет, то почему эту запись не показали, когда судили меня? Хави, подумай, пожалуйста! Я знаю, что это выглядит ужасно, поверь мне. Мне от этого тошно, меня это злит. Но это не я. Этого никогда не было!

– Просто заткнись, – говорю я ей. – Вот оно, на экране. Прямо у тебя под носом. Ты делала это.

– Ланни, милая…

– Не смей, – резко обрываю я ее. Я хочу, чтобы она ушла немедленно. Мне невыносимо смотреть на нее. Меня от нее тошнит. – Заткнись. Меня блевать тянет от твоего вранья.

Она снова начинает плакать. Хорошо. Я рада, что ей больно. Она понятия не имеет, как больно мне.

– Откуда оно у вас? – шепчет мама.

Коннор впервые за все время поднимает голову и отвечает:

– Я нашел его.

Голос у него не сердитый. Просто пустой. Меня это пугает, потому что мой брат не сердится на происходящее, как злюсь я. По крайней мере, он никак этого не проявляет. Он словно ожидал, что весь мир нас обманет.

– Где ты…

– Это неважно, верно? – снова вклиниваюсь я. – Потому что он нашел это видео и оно доказывает, что ты лгунья.

– Оно доказывает, что люди хотят, чтобы вы в это поверили, – возражает она. – Ланни, пожалуйста…

– Не смей со мной разговаривать!

Молчание. Мы все смотрим на нее, кроме Сэма; он деловито наливает себе чашку кофе, стараясь делать вид, будто все нормально, но я вижу, как напряжена его спина. Лицо у него настолько бесстрастное, что похоже на хеллоуинскую маску. И он тоже? Он тоже лжец? Он лгал нам в самом начале. Быть может, нам не следует верить и ему тоже. И Хавьеру. И Кеции.

Может быть, в этом мире не осталось никого, кому мы могли бы доверять – кроме друг друга…

Мама поворачивается к Хавьеру и Кеции.

– Где он взял эту запись? Каким образом?

– Я ее нашел, – повторяет Коннор. Он не смотрит ни на кого.

Кеция глядит на него так, словно хочет подойти к нему и сгрести его в объятия. Думаю, она так и сделала бы, не будь обстановка такой напряженной.

– Я проверила его телефон, – говорит Кеция. – Он взломал «родительский контроль». Умный мальчик. К несчастью, вот к чему это привело его. И нас. – Она переводит взгляд на маму: – И тебе не поможет то, что ты постоянно спрашиваешь, где он его нашел. Вопрос в том, что еще ты не рассказала нам.

– ФБР знает об этой записи, – говорит мама. – Сейчас они анализируют ее. Они докажут, что это подделка, потому что так оно и есть.