Моя дорогая жена - Саманта Даунинг (2020)

Мне, атлету! Мне, со сломанной теннисной ракеткой.

Холли, совершенно безоружная!

Я не спорил. А пошел в гараж и, порывшись на полках и в пластиковых контейнерах, нашел свернутый синий брезент. Когда я вернулся в комнату, тело Холли лежало на полу уже в другом положении – с вытянутыми ногами и руками.

Мы расстелили брезент на полу и завернули в него тело как мумию.

– Давай перенесем ее в гараж, – сказала Миллисент. Так буднично, как будто и не размышляла над этим.

Я сделал, как она просила, и Холли оказалась в багажнике моей машины. Я отвез ее в лес и похоронил, а Миллисент замыла кровь на полу. К тому времени, как дети вернулись домой из школы, все следы Холли были затерты.

Так же мы поступили и с Робин. С той лишь разницей, что не предали ее земле. Тело Робин и ее маленький красный автомобиль нашли свой последний приют на дне озера.

Миллисент права. У нас всегда все было хорошо.

Теперь моя очередь сделать так, чтобы у нас и дальше было все хорошо.

* * *

Обе половинки эклера съедены, и Миллисент смахивает крошки в мусорную корзину. Мы встаем, пересекаем пустой темный офис и направляемся на выход, к машине. Уже совсем поздно. Даже китайский ресторан не работает. Но спортзал открыт круглые сутки. Он выделяется на общем фоне, как галогеновая звезда в темном небе.

Перед тем, как завести мотор, я поворачиваюсь к Миллисент. Она проверяет свой телефон. Я наклоняюсь к ней и касаюсь ладонью ее щеки – точь в точь как она делала множество раз. Жена вскидывает на меня глаза в удивлении.

– Итак, у нас есть план? – говорю я.

Улыбка озаряет все ее лицо:

– Конечно.

45

Шум утих. Впервые, как бы невероятно это ни звучало, приходит четкое видение ситуации. Прозрение. До того, как я увидел, как Дженна ударила парнишку в секции крав-мага, я не понимал, что мы с Миллисент делали больше, чем сознавали. Мы разрушали нашу собственную семью.

Последнее письмо Оуэна далось мне легче всех. Ведь у меня теперь есть цель – избавиться от него. И, похоже, я знаю, как ее достичь.

И, хотя я отправлю это письмо Джошу (как делал всегда), адресую я его людям. Я говорю им: вы все – дураки!

«Я вам дал уникальный шанс. Я попытался помочь вам меня поймать и сообщил даже для этого точную дату похищения очередной жертвы. Я даже дал вам две недели, чтобы подготовиться, спланировать мою поимку. Но, несмотря на это, вы потерпели фиаско. Вы не остановили меня, вы не смогли меня поймать, и Наоми мертва из-за вас. Не заблуждайтесь! В смерти Наоми повинен не я. А вы!

Она это поняла. Наоми смотрела те же репортажи, что и вы, читала мое первое письмо и все же осталась одна в пятницу 13-го. Наоми поняла, что повела себя как дура. Но не утратила веры и надежды. Она верила, что вы ее ищете. Надеялась, что вы ее найдете. Ее веру вы не обманули, но надежду не оправдали.

Будь у меня время, я бы рассказал вам все, что я с ней делал. Я бы описал вам каждую отметину, каждый порез, каждый синяк на ее теле. Но это было бы излишним. У вас уже есть ее тело.

И мне больше нечего вам сказать. Мы сыграли в игру, и вы проиграли. Наоми проиграла. Все проиграли, кроме меня. И теперь я откланиваюсь. Я совершил задуманное и возвращаюсь назад. Мне больше нечего доказывать. Ни вам, ни себе.

До свиданья.

Наконец-то».

Когда окончательный вариант письма готов, я сообщаю об этом Миллисент. Она приехала в клуб забрать Рори, решившего поиграть после школы в гольф. Миллисент останавливается у теннисного корта, где я поджидаю очередного клиента. А потом устремляется ко мне с улыбкой на губах; ее каблуки телесного цвета ритмично цокают по бетону.

Проходит несколько дней с нашего вечернего разговора. Став публичным человеком, Джейн Доу начала раздавать интервью направо и налево. И мелькала повсюду, пока… пока прошлой ночью не возникла Джейн Доу № 2.