Война солнца - А. Дж. Риддл (2019)

Хотя мы не можем вести вещание, у нас есть более рудиментарная система связи. Снаружи каждого корабля установлены камеры. Они постоянно сканируют коммуникационные панели на внешней стороне кораблей, это чем-то напоминает старую технологию электронных чернил: они образуют символы, которые быстро мигают и исчезают. Символы почти неотличимы от внешнего корпуса – если не знать, что искать. Если считать их, они образуют простую систему сообщений. Это придумала Лина для первых битв с Сетью. Мысли о ней до сих пор вызывают у меня угрызения совести.

На экране курсор мигает. «Карфаген» не отвечает.

– Вы передаете на повторе? – спрашивает Джеймс.

Мин серьезно кивает.

– Они все могут быть на поверхности, – комментирую я, надеясь, что буду права.

После «Иерихон» молча летит, пересекая бескрайнюю пустыню внизу – «Карфаген» на орбите над нами. Все мы хотим увидеть долину в другом терминаторе[7]. Я чувствую, что мы все затаили дыхание в ожидании, отчаянно желая увидеть там процветающую колонию.

Мин замедляет корабль, когда мы приближаемся к терминатору. Она похожа на другую долину, хотя здесь более широкие равнины, простирающиеся вокруг рек, а горы, граничащие с пустыней, не такие высокие. Выглядит, одним словом, теплее.

– У нас кое-что есть, – осторожно говорит Мин.

На обзорном экране появляется изображение поверхности, вид с воздуха на треугольник земли, где встречаются две реки. Там аккуратными рядами выстроились десятки длинных бараков с черными солнечными батареями на крыше и белыми стенами, которые, казалось, уходят в траву. Это наши запчасти, которые мы перевезли из Атлантического Союза.

То, чего я не вижу, разбивает мне сердце. Вокруг бараков нет движения. Никаких следов Гарри, Шарлотты, Фаулера, Эрлза и других поселенцев. Фиолетовые лозы оплетают стены нескольких зданий.

Некоторые дома обвалились. В некоторых есть зияющие дыры. Стволы деревьев лежат расколотыми. В некоторых зданиях видны скелеты крупных животных, очищенные и иссушенные солнцем и временем.

У линии деревьев я замечаю груды обломков – бараки и здания, которые, вероятно, унесло ветром. Должно быть, в лагере разразилась буря. Но это не уничтожило его полностью. Потому они ушли?

Никто не выдвигает теории. Никто ничего не комментирует. Стоит такая тишина, что можно было бы услышать, как на мостике упала булавка. Все думают об одном и том же: их больше нет.

Джеймс нарушает молчание.

– Разверните зонды.

* * *

Неделю спустя я стою перед мостиком, указывая на показания на экранах позади меня.

– В общем, Эос по сути соответствует обещанию Сети. Воздух пригоден для дыхания, в нем многовато азота, но он не вызовет серьезных проблем со здоровьем. Гравитация составляет около девяноста двух процентов от земной. Наши потомки будут намного выше, чем первое поколение поселенцев.

Потомки. Приятно сказать это слово.

– И наши дети, вероятно, будут выше, – говорит Джеймс, и на его губах появляется легкая улыбка.

– Вполне вероятно. И у них будет много еды. Мы обнаружили несколько зерновых растений и корнеплодов. Когда приземлимся, нам нужно провести несколько тестов, но результаты наблюдений многообещающие.

– Есть ли хищники? – спрашивает Брайтвелл.

– В изобилии, – отвечаю я. – Самая большая угроза – вид крупных хищных рептилий.

– Динозавры, – заключает Григорий.

– Ну это слишком просто… – Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я добавляю: – Хотя в целом верно.

– Насколько сложно их убить? – уточняет Брайтвелл.

– Довольно тяжело.

Я показываю снимок, на котором один из зондов запечатлел труп одной из рептилий. Животное лежит на боку, демонстрируя сверхъестественное сходство с Тираннозавром Рексом.

– Мы считаем, что это главный хищник в экосистемах обеих долин.

– Они уязвимы? – спрашивает Брайтвелл.

– У них толстая и чешуйчатая кожа, но правильным оружием ее можно проткнуть.