Нетопырь - Ю. Несбё (2017)

Сначала Джин ответил, что не делает татуировки пьяным, и предложил прийти в другой раз. Но этот тип положил на стол 500 долларов, и, поскольку сама татуировка стоила 150, а посетителей в последние месяцы было не сказать чтоб много, Джин достал дамскую бритву и мужской дезодорант. От предложенного виски, впрочем, он отказался. Вот уже двадцать лет Джин Бинош занимался татуировкой, гордился своей работой и говорил, что настоящие мастера на работе не пьют. По крайней мере, виски.

Он выколол заказанную розу и приложил к ней кусок туалетной бумаги:

– Первую неделю берегитесь солнечных лучей и мойтесь без мыла. Хорошая новость: болеть перестанет уже вечером. Плохая: вы обязательно вернетесь, чтобы сделать еще одну.

И с ухмылкой добавил:

– They always do[114].

– Мне хватит и этой, – ответил посетитель и, шатаясь, вышел.

23

Четыре тысячи футов и конец

Открылся люк. Ветер оглушительно свистел в уши. Харри опустился перед люком на колени.

– Готов? – крикнули ему в ухо. – За кольцо дергай на четырех тысячах, потом начинай считать. Если через три секунды парашют не раскроется, значит, что-то не так.

Харри кивнул.

– Я пошел! – крикнул голос.

Он увидел, как ветер вцепился в одежду маленького человека, когда тот выбрался под крыло. Торчащие из-под шлема волосы развевались по ветру. Харри взглянул на наручный альтиметр. Чуть больше десяти тысяч футов.

– Еще раз спасибо! – крикнул он пилоту.

Тот обернулся:

– Всегда пожалуйста, коллега. Куда приятнее, чем фотографировать поля марихуаны!

Харри высунул из самолета правую руку. Вспомнил, как в детстве, проезжая летом по Гюдбрансдалю до Ондалснеса, высовывал руку из машины, чтобы «полетать». И как ветер иногда подхватывал его ладошку.

Скорость ветра за бортом была потрясающей. Харри с трудом высунул наружу ногу, проговаривая про себя, как научил Джозеф: «Правая нога, левая рука, правая рука, левая нога». Он встал на подножку рядом с Джозефом. Обрывки облаков летели на них, пролетали мимо и через секунду были уже далеко. Внизу лежало пестрое покрывало из зеленых, желтых и коричневых лоскутков разных оттенков.

– Проверка! – крикнул Джозеф на ухо.

– Готов! – крикнул Харри в ответ и увидел, как пилот поднял вверх большой палец. – Пошли! – Он снова посмотрел на Джозефа.

Тот белозубо улыбался из-под шлема и очков. Харри сместил центр тяжести и поднял правую руку.

– Горизонт! Вверх! Вниз! Пошел!

Он был в воздухе. Самолет продолжал лететь вперед, и Харри показалось, что их с Джозефом сдуло. Краешком глаза он увидел, как самолет повернул, и вдруг понял, что это он сам повернулся. Посмотрел на горизонт, где планета заворачивала, а небо постепенно синело, пока не переходило в лазурный Тихий океан, по которому приплыл когда-то капитан Кук.

Джозеф толкнул его, и Харри постарался принять правильное положение. Проверил альтиметр. «9000 футов». Господи, у них море времени! Он начал вертеться в воздухе и махать руками. Он был Суперменом, чтоб его!

На востоке перед ним были Голубые горы, называвшиеся так из-за эвкалиптов, чьи голубоватые испарения заметны издалека. Так сказал Джозеф. А еще он сказал, что за этими горами то, что его предки-кочевники звали домом. Бесконечные сухие равнины, которые в основном составляют этот континент. Немилосердная топка, в которой совершенно невозможно выжить – а предки Джозефа выживали тысячелетиями, пока не пришли белые.

Харри посмотрел вниз. Такой мирный и заброшенный вид, такая тихая и милая планета. На альтиметре – 7000 футов. Джозеф отпустил его, как и договаривались. Серьезное нарушение со стороны инструктора, но ведь то, что они вообще самовольно прилетели сюда, – одно сплошное нарушение. Харри увидел, как Джозеф, который летел слева, прижал руки к бокам и удивительно быстро понесся вниз.