Варяг - Александр Мазин (2010)

Рыжий отбился. Они атаковали снова, и нурман снова отбился. Он отлично защищался, но уже не мог позволить себе ответного выпада. И Духарев, и Устах сражались не в полную силу. Они сознательно изматывали противника. Нурман наверняка это понимал, но что он мог сделать? Пот струился по его лицу, дыхание сделалось частым и прерывистым. Еще немного и…

Круг зрителей внезапно раздался в стороны, и на поле появились новые игроки. Городская стража. Добрая дюжина воинов в полном вооружении.

Они мгновенно оттеснили варягов от Свейни и взяли их в кольцо. Устах и Духарев тут же встали спина к спине – против ощетинившихся копьями, прикрытых щитами стражников.

– Сложить оружие! – раздался повелительный окрик.

Сереге очень не хотелось биться с одним мечом, без шлема, без щита, против сомкнутого строя копейщиков. Даже если он разорвет этот строй, завалит одного-двух – остальные насадят его на жала. Эти ребятки – не ополченцы, а профи. Эк они ловко взяли их в кольцо! Может, если удастся отобрать щит…

– Ох-хой! – зычно выкрикнул Устах.– Братья-варяги! Кто слышит меня! Помощи!

К немалому удивлению Духарева, два из четырнадцати щитов тут же опустились, и Серега увидел загорелые длинноусые физиономии.

– Чего орешь? – буркнул один.– Чего хочешь?

– Правды хочу, брат-варяг! – крикнул Устах.

Еще один щит опустился, но на этот раз за ним обнаружились не варяжские усы, а бритая нурманская рожа.

– Иень! – гаркнул нурман.– Хорош болтать! А вы… Считаю до трех. Раз!..

– Вот, Иень! – без насмешки, грустно проговорил Устах.– Убей брата, раз нурман велит.

– Два!..

Иень выругался, адресуясь главным образом к «братьям-варягам», но вышел из строя и присоединился к Сереге и Устаху.

– Иень! – грозно выкрикнул нурман.– Ты присягнул!

– Я варяг! – мрачно отозвался воин.

Второй варяг, колебавшийся, после этих слов тоже покинул строй. Теперь их щиты прикрывали Духарева и Устаха.

В строю образовались две бреши, одну из которых тут же заткнул Свейни, вторую…

А во вторую ввалились сразу четверо варягов!

– Кто звал? – гаркнул один из них, с квадратной фигурой, с квадратной физиономией и синими, как у Устаха, усами.

– Я! – отозвался Устах.

– Мы пришли! – с достоинством произнес синеусый.

Это был тот самый варяг, которого Духарев видел на борту лодьи с крылатым псом.

Нурман, уже собравшийся сказать: «Три!», вместо этого выкрикнул злобно:

– Вы будете наказаны! Я – большой десятник смоленского посадника Фрелафа!

– Ишь ты, баранья шишка! – нагло ухмыльнулся синеусый.– А я – сотник князя полоцкого Роговолта! Посыл от князя к воеводе Свенельду. Ты мне не указ! – И продолжал насмешливо: – Я видел там дохлого нурмана. Кто его завалил? Ты? – Он обращался к Устаху.

– Я,– ответил Духарев.– Он назвался здешним сотником,– добавил Серега, потому что ему показалось: нехорошо говорить об убитом воине так пренебрежительно, и еще потому, что он считал себя обязанным предупредить нежданного заступника.– Я благодарю тебя за помощь, брат, но, может, тебе не стоит вмешиваться? Смоленский посадник…

– Смоленский посадник пусть вылижет жопу моей кобылы! – пренебрежительно отозвался синеусый.– Я – Гудым.

– Я – Сергей,– Духарев слегка поклонился.

– Я видел тебя,– негромко произнес Гудым.– На пристани. У тебя степной конь.

– И я видел тебя,– отозвался Духарев.– На твоем корабле.

– «Перунов пес» – его имя! – в полный голос произнес Гудым.– Клянусь светлым оком Хорса, он сожрал не одну нурманскую акулу! Ха-ха! Поучим нашей правде нурманских шавок! Любо, братья?

– Любо! – гаркнули мощные глотки.

Мечи спутников Гудыма с шелестом выскользнули из подбитых бархатом ножен.

Тут десятник-нурман не выдержал, перекинул копье в левую руку, схватил дудку и пронзительно засвистел.