Моя последняя ложь - Райли Сейгер (2019)

Я продолжаю говорить, пытаясь донести до него еще немного глупостей:

– Чет, он навредил девочкам. Нельзя оставлять его с ними наедине. Нужно позвонить в полицию.

Я лезу за телефоном. Он по-прежнему лежит в кармане и работает. Даже заряд остался. Я набираю 911, но меня прерывает тень в отражении.

Чет, размытый, словно в кривом зеркале.

У него в руке весло, это я тоже вижу. Деревяшка проносится по экрану, и Чет бьет меня по затылку.

На долю секунды все останавливается. Сердце. Мозг. Легкие. Уши. Глаза. Ничего не работает. Словно моему телу нужно определиться с реакцией.

Я думаю, что это смерть. Она непохожа на сон или путь к свету. Смерть – это резкая остановка.

А потом я ощущаю боль во всех своих нервных окончаниях. Она заполняет тело, сигнализируя о том, что я жива.

Мертвые не чувствуют таких мучений.

Мне так больно, что я им завидую.

Боль захватывает меня целиком. Я не могу ничего поделать. Зрение плывет. Голова звенит. Я издаю удивленный стон. Телефон падает из моих рук, а я сама валюсь на дно лодки.

42

Я прихожу в себя там же. Я чувствую щекой стеклопластик. Вокруг пахнет рыбой. Внизу шумит вода.

Лодка двигается. Мотор работает, издавая нечто вроде белого шума. Струйки воды из озера время от времени омывают мое лицо.

Я приземлилась набок. Левая рука зажата моим телом, а правая едва подергивается. Левый глаз закрыт, я лежу лицом в пол. Веко правого подрагивает. Сверху проносятся облака и небо, как в старом кино. Я дышу учащенно. Вдыхаю и выдыхаю быстро и резко.

Мне все еще больно, но теперь боль не поглощает меня целиком. Она похожа на пульсирующий ритм, а не на гром музыкальных тарелок. Я с удивлением понимаю, что у меня получается двигаться, если я напрягаюсь. Дергающаяся правая рука может сгибаться. Обе ноги распрямляются. Я двигаю пальцами и удивляюсь сама себе.

Ясность мысли тоже весьма неожиданна. Я знаю, что происходит. Я не оглушена. Я не дезориентирована. Мне кажется, Чет ударил не со всей силы – или же мне очень повезло. Так или иначе, но я этому рада.

Мотор затихает, лодка останавливается. Я переворачиваюсь на спину и понимаю, что левый глаз тоже работает. Я вижу, что надо мной стоит Чет. Он снова держит весло. Словно не определившись, он сжимает его изо всех сил и почти выпускает из рук.

– Поверить не могу, что ты сюда приехала, Эмма. Да, это была моя идея, но я все равно не верю. Не пойми меня неправильно, я рад этому. Я просто не думал, что ты такая дура.

– Зачем… – Я прерываюсь, чтобы сглотнуть. Во рту сухо, но я все же пытаюсь говорить. – Зачем ты меня пригласил?

– Я думал, что все пройдет просто отлично. Я знал, что ты съехала с катушек, мне Тео рассказал. Я хотел посмотреть, до чего ты дойдешь. Сама понимаешь, довольно просто поймать птиц и запустить их в коттедж. Несложно написать кое-что на двери и появиться у окна. Или у душа.

Чет подмигивает с таким выражением, что меня тошнит.

– Я правда не думал, что ты начнешь мне помогать. Я думал, что мне придется потрудиться, чтобы тебя подставить. Но ты начала говорить о Вивиан. Все сразу поняли, что ты сорвалась.

– Но почему?

– Да потому что у меня были на тебя свои планы. Девочки из коттеджа пропадают, и чтобы все выглядело так, будто ты в этом замешана, я бросаю в пустое каноэ твою вещь и очки, а затем отталкиваю его от берега. Браслет просто сотворил чудо, кстати. Я сорвал его с твоего запястья, когда мы столкнулись у Особняка. Я знал, что он отлично сделает свое дело.

Он улыбается странной, извращенной улыбкой. Улыбкой безумца, зашедшего слишком далеко. Гораздо дальше, чем когда-либо заходила я.

– Мне понадобилось удалить видео и изменить название файла. Того, в котором ты выходишь из коттеджа. Открою тебе маленькую тайну, Эм. Девочки ушли не за пять минут до тебя. Прошло не меньше часа.