Зов кукушки - Джоан Роулинг (2014)

Углубляясь все дальше в этот анклав богатых, Страйк и Робин дошли до угла Кентигерн-Гарденз. Эта улица, как и Беллами-роуд, распространяла вокруг себя ауру внушительного, замкнутого, благополучного мира. Высокие дома Викторианской эпохи, краснокирпичные стены с каменным архитектурным орнаментом, а начиная со второго этажа — четыре яруса тяжеловесных вертикально вытянутых окон с небольшими каменными балкончиками. Каждую глянцево-черную входную дверь обрамлял белый мраморный портик; к каждому входу вели от тротуара три белоснежные ступеньки. Повсюду царили чистота и порядок; все дышало ухоженностью, которая достигается только большими деньгами. Припаркованных автомобилей были считаные единицы: из небольшой вывески следовало, что такая привилегия дается только по особому разрешению.

Без полицейского кордона и толпы репортеров дом номер восемнадцать гармонично сочетался с соседними.

— Упала она с балкона верхнего этажа, — сказал Страйк, — то есть метров с двенадцати.

Он изучал элегантный фасад. Балконы трех верхних этажей, как заметила Робин, были очень узкими: между балюстрадой и высокой балконной дверью едва протиснулся бы взрослый человек.

— Тут есть одна загвоздка. — Страйк прищурился, разглядывая верхний балкон. — Если столкнуть человека с такой высоты, нельзя быть уверенным, что он разобьется насмерть.

— Ну как же… почему? — засомневалась Робин, вообразив это кошмарное падение с верхнего балкона на мостовую.

— Вы не поверите. Я месяц провалялся в одной палате с неким валлийцем, которого сбросили примерно с такой же высоты. Переломы ног и таза, сильное внутреннее кровотечение, но парень до сих пор живехонек.

Робин покосилась на Страйка, надеясь услышать, из-за чего он месяц провалялся в больнице, но детектив уже думал о другом: он хмуро изучал входную дверь.

— Кодовый замок, — пробормотал он, заметив квадратную металлическую пластину с кнопками, — а над дверью — камера. Бристоу никакой камеры не упоминал. Может, недавно установили?

Минуту-другую он примерял свои догадки к неприступным краснокирпичным фасадам этих запредельно дорогих крепостей. Прежде всего: почему Лула Лэндри поселилась именно здесь? Сонная, традиционная, душная улица Кентигерн-Гарденз была естественным пристанищем совершенно особой категории богатых: здесь обитали российские и арабские олигархи, главы гигантских корпораций, курсирующие между городскими квартирами и загородными имениями, а также состоятельные старые девы, медленно увядающие среди своих художественных коллекций. Ему показалось странным, что такое место жительства выбрала для себя девушка двадцати трех лет, которая, по всем данным, водилась с хипповой, богемной публикой, чье хваленое чувство стиля родилось на улице, а не в модном салоне.

— По-видимому, дом надежно охраняется, да? — предположила Робин.

— Наверняка. А вдобавок той ночью здесь толпились папарацци.

Страйк прислонился спиной к черным перилам дома номер двадцать три, чтобы получше рассмотреть дом восемнадцать. На том этаже, где находилась квартира Лулы, окна были самыми высокими, а ее балкон, в отличие от двух других, не украшали кадки с декоративными кустами. Достав из кармана пачку сигарет, Страйк предложил Робин закурить; она помотала головой, но про себя удивилась: в офисе она ни разу не видела босса с сигаретой. Он глубоко затянулся и сказал, не отводя взгляда от черной двери:

— Бристоу считает, что в ту ночь кто-то вошел и вышел незамеченным.

Робин уже не сомневалась, что здание охраняется на совесть, и решила, что Страйк сейчас начнет высмеивать версию клиента, но этого не произошло.