Поллианна - Элинор Портер (2015)

Однажды днем, вскоре после второго визита Джона Пендлетона, пришла Милли Сноу, которая никогда прежде не появлялась в доме Харрингтонов. Когда мисс Полли спустилась в гостиную, где ожидала ее Милли, та поднялась со стула и смущенно покраснела.

— Я… я пришла спросить о вашей девочке, — запинаясь, вымолвила она.

— Вы очень добры. Она в том же положении. А как ваша мама? — спросила мисс Полли утомленно.

— Именно это я и хотела сказать вам… то есть попросить вас передать это Поллианне, — торопливо и несвязано заговорила девушка, не переводя дыхания. — Мы думаем, это так… ужасно… совершенно ужасно, что малышка никогда не сможет ходить, и это после всего, что она сделала для нас… для мамы. Научила ее играть в игру… ну и вообще. И когда мы услышали, что теперь она сама не может играть… Бедняжка! И право же, я не знаю, как она смогла бы в таком положении… Но когда мы вспомнили все, что она нам говорила, мы подумали, что если бы она только знала, сколько хорошего она сделала для нас, то, возможно, это помогло бы и ей самой… то есть в ее собственном случае… то есть в том, что касается игры. Она могла бы радоваться… хоть немножко. — Милли беспомощно остановилась и, казалось, ждала, чтобы заговорила мисс Полли.

Мисс Полли сидела, слушая вежливо, но с растерянно-вопросительным выражением в глазах. Она поняла не больше половины того, что было сказано, и теперь думала, что хотя всегда находила Милли Сноу чудаковатой, но не предполагала, что она просто сумасшедшая. Никак иначе нельзя было объяснить этот несвязный, нелогичный, бессмысленный поток слов. Когда пауза затянулась, она заполнила ее, спокойно заявив:

— Мне кажется, Милли, что я не совсем поняла вас. Что именно вы хотите передать через меня моей племяннице?

— А вот именно это: я хочу, чтобы вы сказали ей, — подхватила девушка лихорадочно, — чтобы вы постарались ей объяснить, что она сделала для нас. Конечно, она уже кое-что знает, потому что бывала у нас и видела, что мама изменилась, но я хотела бы, чтобы она знала, как сильно мама изменилась… ну и я тоже. Я тоже теперь другая. Я тоже пытаюсь играть… немного… в игру.

Мисс Полли нахмурилась. Она хотела спросить, что имеет в виду Милли, говоря об «игре», но не успела, так как девушка снова разразилась нервным потоком слов:

— Вы знаете, как мама всегда и всем была недовольна. Она всегда хотела, чтобы все было не так, как есть. И по правде сказать, не знаю, можно ли уж очень винить ее за это в ее положении. Но теперь она позволяет мне не занавешивать окна и интересуется и тем и другим — как она выглядит, какие у нее ночные рубашки и все такое. Она даже начала немного вязать — шапочки и детские одеяльца — для продажи и для больницы. И ее так это увлекло, и она так рада, что может это делать! И все это заслуга Поллианны, потому что это она сказала маме, что мама может радоваться хотя бы тому, что у нее здоровые руки. После этого мама сразу задумалась, почему она прежде никак не использовала свои руки. И поэтому она начала их использовать… то есть вязать. И вы представить себе не можете, как изменилась теперь ее комната с этими красными, голубыми и желтыми мотками пряжи и хрустальными подвесками на окне, которые Поллианна ей подарила… Веселее становится на душе, даже если просто заглянешь в комнату, а прежде я туда и заходить-то боялась, так там было темно и мрачно, и мама была такая… такая несчастная… И поэтому мы хотим попросить вас передать Поллианне, что мы понимаем, чем ей обязаны. И пожалуйста, передайте, как мы рады, что познакомились с ней. Мы подумали, что может быть, если она узнает об этом, ей станет чуточку радостнее от мысли о том, что она познакомилась с нами. И… и это все, — выдохнула Милли, торопливо поднимаясь со стула, чтобы уйти. — Вы скажете ей?

— Конечно. Разумеется, — пробормотала мисс Полли, спрашивая себя, многое ли из этого поразительного монолога удастся ей удержать в памяти, чтобы потом повторить.