По ту сторону - Сергей Щепетов (2016)

Ещё минут через пять вернулась и Сара. Через её плечо было перекинуто платье из какой-то серой холстины, а в глазах стояли слёзы. «Не иначе как со своим мулёнком-жеребёнком прощалась, – подумал я. – Хорошо хоть с собой не взяла – вот было б геморрою! А деньги небось раздала».

– Вроде все в сборе, – сказал Александр Иванович. – Ребята, давайте хоть куда, только отсюда. Не могу я больше это нюхать!

– Имею конструктивное предложение, – сообщил Натан. – Вызываем лушагов на стену, грузимся и отчаливаем на автопилоте. Со всем остальным разберёмся по ходу дела. Прощаться тут не с кем, разве что Капитану ручкой помахать, но и это не обязательно.

Возражений не последовало, и минут через пятнадцать это ароматное средневековье стало воспоминанием.

Глава 12. Финиш

Лушаги нас не обманули – этот переход был последним. Впрочем, все предыдущие остановки и задержки произошли по воле (не всегда разумной!) людей, так что винить роботов было решительно не за что. Мы и теперь один раз остановились – в каком-то смутно-мутном межвременьи. Серёга разжился у лушагов спиртом, согнул иголку и принялся врачевать Натана и Александра Ивановича. Понадобились бинты, и новоявленный эскулап, не колеблясь, пожертвовал своим халатом. Себе он оставил лишь кусок ткани на набедренную повязку. Неровные полосы материи и «хирургические инструменты» лушаги для него стерилизовали – оказалось, что они и это умеют делать. По ходу дела Натан и Александр Иванович буквально содрали с себя чужую одёжку и с удовольствием её выкинули.

В Саре вдруг пробудилась стеснительность, она принялась капризничать и отказываться от «медицинской» помощи. Однако я настоял, и она, как это ни странно, послушалась. Выяснилось, что в бою она пострадала, пожалуй, меньше других активных участников. Помимо серии синяков и царапин, на ней имелось два приличных пореза, нанесённых вражьим оружием: один на правой груди, а другой почему-то в верхней части левой ягодицы. Однако раны выглядели вполне прилично – кровь запеклась, воспаления не наблюдалось. Собрав «консилиум», мы решили их не тревожить – чтоб хуже не было.

На этом всё и закончилось – мы двинулись дальше. Смотреть вокруг было не на что, мимо проплывали лишь какие-то смутные очертания неведомых пейзажей. Каги мирно дремал на спине Второго, а люди затеяли сугубо философскую дискуссию о том, можно ли в случае травмы забинтовать женскую попу, а если можно, то как это сделать. Мнения, как всегда, разделились… А потом – ни с того, ни с сего – появилось солнце. То самое, которое всегда стоит на месте.

Вскоре мы уже сидели и лежали на песке, образовав этакий полукруг возле Серёги, согнувшегося над прибором. Лушаги стояли чуть поодаль. В отличие от настоящих коней, они не перебирали ногами и не пытались щипать траву, которой тут, впрочем, и не было. Они просто не двигались – совсем. Серёга оглянулся на них:

– Если б эти ребята не подсказали, в жизни бы не разобрался! А так – всё как на ладони, всё на уровне детского сада.

– И на что же ты там пялишься? – из вежливости поинтересовался я.

– На инструкцию. Вот таймер, а здесь расписано, что и когда надо делать по мере приближения момента полного соответствия – сокращённо «МПС» называется. До него осталось тридцать минут, а первое телодвижение надо сделать, когда останется двадцать.

Я перевернулся на спину, подставил доброму местному солнцу грудь и живот, зачерпнул песок раскинутыми руками:

– Эх, из такой благодати возвращаться обратно в нашу слякоть и безысходность!

– Это почему же у тебя там безысходность? – поинтересовался Натан.