Тень и кость - Ли Бардуго (2018)

Я кивнула. Мы зашагали по темной тропинке, охватывающей весь периметр лагеря. Стражи держались на расстоянии впереди и позади нас. Иван явно не хотел, чтобы кто-то знал, что я ходила в тюрьму. Когда мы проходили мимо бараков и палаток, я почувствовала странное напряжение в воздухе. Солдаты были чересчур настороженными, а некоторые даже осмеливались кидать на Ивана враждебные взгляды. Интересно, что думала Первая армия по поводу внезапного повышения Апрата?

Тюрьма располагалась в конце лагеря. Это было старое здание, явно появившееся здесь раньше казарм. Вход охраняли скучающие стражи.

– Новый заключенный? – спросил один из них Ивана.

– Посетитель.

– С каких пор ты проводишь посетителей к камерам?

– С этих самых, – ответил Иван с ноткой угрозы.

Стражи беспокойно переглянулись и отступили.

– Не надо так нервничать, кровопускатель.

Иван повел меня по коридору с множеством пустых камер. Мне удалось разглядеть лишь нескольких заключенных: побитых мужчин и пьяницу, громко храпящего на полу. Когда мы прошли к концу коридора, Иван открыл ворота и мы спустились по крутой лестнице в темное помещение без окон, освещаемое одой лампочкой. В ее сиянии можно было различить железные решетки единственной клетки в этом подвале. У дальней стены сгорбился заключенный.

– Мал? – прошептала я.

В ту же секунду он вскочил на ноги, и мы начали цепляться друг за друга сквозь решетку. Мое тело сотрясалось от рыданий.

– Ш-ш-ш, все хорошо, Алина, все хорошо.

– У вас есть одна ночь, – сказал Иван и поднялся вверх по лестнице.

Когда мы услышали, как закрылись ворота, Мал повернулся ко мне. Его взгляд ощупывал мое лицо.

– Не могу поверить, что он позволил тебе прийти.

По щекам снова покатились слезы.

– Мал, он позволил мне прийти, потому что…

– Когда? – хрипло спросил он.

– Завтра. В Тенистом Каньоне.

Парень сглотнул, и я видела, как сильно его задело это признание, но он пытался не подать виду:

– Ладно.

Я издала звук, частично похожий на смех и частично на всхлип.

– Только ты мог узнать о неминуемой смерти и сказать на это «ладно».

Он улыбнулся и убрал волосы с моего заплаканного лица.

– Как насчет «о нет»?

– Если бы я была сильнее…

– Если бы я был сильнее, то пронзил бы ножом твое сердце.

– Жаль, что ты этого не сделал, – пробормотала я.

– А мне – нет.

Я посмотрела на наши переплетенные пальцы.

– Мал, то, что сказал Дарклинг на поляне… обо мне и нем. Я не… Я никогда…

– Это не важно.

Я подняла взгляд.

– Не важно?

– Нет, – слишком быстро ответил он.

– Что-то я тебе не верю.

– Я, если честно, тоже, но когда-нибудь это станет правдой, – он крепче сжал мои ладони, прижимая их к сердцу. – Мне плевать, даже если ты танцевала с ним голая на крыше Малого дворца. Алина, я люблю тебя, даже ту часть, которая любила его.

Мне хотелось все отрицать, стереть этот момент из истории, но это было невозможно. Мое тело сотряс очередной всхлип.

– Меня злит, что я когда-либо думала… что я…

– Ты винишь меня за каждую мою ошибку? За каждую девушку, которая мне приглянулась? За каждую сказанную глупость? Если мы начнем перечислять все наши ошибки, то очевидно, кто выйдет победителем.

– Нет, не виню, – я выдавила улыбку. – Почти.

Он улыбнулся, и мое сердце, как обычно, сделало кувырок.

– Нам удалось найти друг друга снова, Алина. Остальное не важно, – Мал поцеловал меня сквозь решетку, холодное железо впилось мне в щеку, когда наши губы соприкоснулись.