Не прощаюсь - Борис Акунин (2018)

Ничего подозрительного в спешащем человеке охранник не усмотрел, поднял руку с часами.

Романов ее схватил, вывернул за спину, взял левым локтем шею лопуха в зажим, сдавил сонную артерию, придержал обмякшее тело.

Вроде всё вокруг тихо.

Сзади пусто. Из окон никто не выглядывает.

Доволок бесчувственное тело до ближайшего подъезда. Стянул серое пальто, надел на себя. Нахлобучил и картуз. Для верности стукнул охранника кулаком в висок – чтоб нескоро очнулся.

И – догонять.

«Дивизионный» успел уйти не очень далеко, метров на сто. На всякий случай Алексей до предела увеличил дистанцию и опустил козырек на лицо.

Пару раз – сначала на площади Никитских Ворот, потом на бульваре около сидящего каменного Гоголя – объект мельком оборачивался, но подмены, похоже, не заметил.

Старую, вернее, теперь новую столицу Алексей знал не очень хорошо, но место, к которому вывел бульвар, было знаменитым – там стоял Храм Христа Спасителя с его массивным купеческим куполом. Посреди площади объект остановился, будто что-то вспомнив. Затем вдруг обернулся и властным жестом поманил Романова.

Сейчас будет действие второе: комедия ошибок.

Расстояние сокращалось, и с каждым шагом суровое лицо Чугунного менялось: легкое удивление – недоумение – тревога.

– Я вас не знаю, – сказал «дивизионный», его рука опустилась в карман.

– Я недавно в организации, – тихо ответил Романов. – «Охранный сектор» тоже растет.

Раз у них есть «Охранный сектор», резонно предположить, что за безопасность руководства он и отвечает.

Рука покинула карман, повисла в воздухе.

– А Рычков куда делся?

– Мне приказано его сменить.

Ладонь протянулась вперед.

– Полковник Меркуров.

– Я знаю, кто вы, – слегка усмехнулся Алексей, почтительно отвечая на рукопожатие. – Романов моя фамилия. Вы зачем меня подозвали? По инструкции не положено. Люди смотрят.

Площадь перед Храмом Христа Спасителя

На паперти уже сидели первые нищие, хоть до заутрени было еще далеко.

– Знаю. Есть срочное поручение. Я пробуду в амбулатории долго. Чем торчать снаружи без дела, лучше вернитесь ко мне домой и возьмите у жены синий блокнот. Я забыл его в прихожей. Пароль вы знаете, жену зовут…

– Тоже знаю, – перебил Романов. – Будет исполнено.

И не тронулся с места.

– Ну так исполняйте.

– После того, как сопровожу вас до места.

– Да сколько здесь осталось? – Меркуров качнул головой на Остоженку. – Сам дойду, не барышня. А блокнот мне понадобится.

– Я человек военный. Инструкция есть инструкция.

Спорить Меркуров не стал, только чертыхнулся. Значит, «Охранный сектор» у них сам по себе, сделал вывод Алексей. Дивизионному командиру не подчиняется.

– Тогда идемте рядом. Чего теперь ваньку валять?

Пошли.

– Вы тоже бывший сотрудник Охранного отделения, как Рычков?

Алексей обиженно хмыкнул.

– Я из военной контрразведки.

– Извините, – чуть смутился Меркуров. – Вы офицер?

– Штабс-капитан.

– Эк меня Василий Васильевич ценит. Лестно… – рассеянно пробормотал спутник и надолго умолк, думая о своем.

Романов на полшага поотстал и тоже, как давеча серый, принялся отслеживать зоны: лево, право, тыл; лево, право, тыл.

Миновали монастырек с красной стеной, вышли к небольшому скверу.

– Черт, я последний, – сказал Меркуров. – Все уже здесь.

В скверике сидели и прохаживались раз, два, три, четыре, пятеро мужчин, одетых по-разному, но одинаково повернувшихся и сразу отвернувшихся. При этом каждый держался наособицу, будто сам по себе.

Тоже охранники, не ошибешься, определил Романов.

– Всё, штабс-капитан. Довели до места – дуйте за блокнотом. Постарайтесь взять извозчика. А я пойду полечусь.