Изнанка - Самат Бейсембаев

Я снова сфокусировался только на нем одном. Только хотел начать формировать новый удар, как тут же получил сам. Благо на мне уже висел щит, и я пролетел несколько метров по земле. Пока я тряс головой, чтобы прийти в себя он налетел на меня и осыпал множеством ударов. Кто–то попытался его снести, но был откинут. Он буквально не давал мне продохнуть. В какой–то момент его удары почти пробили мой щит, и он разбил мне бровь, а затем нос, после губу. Добавил еще несколько ударов по корпусу, что я харкнул кровью.

Думая, что я уже небоеспособен, он отвлекся на других, маневрируя между ними и нанося свои сокрушительные удары.

Я лежал на земле, залитый собственной кровью и не верил в происходящее. Меня, императора, так сильно избили. Конечно, в прошлом, бывало, я получал повреждения в ходе тренировок или ранения в сражениях, когда усмирял бунты, или в локальных приграничных стычках. Но чтобы вот так избить, как какого–то пьяного матроса в очередной попойке в харчевне — никогда.

Злость! Гнев!

Вокруг меня появилась черная дымка, опоясав меня и танцуя как языки пламени, а внутри них вспышками игрались мелкие молнии. Дар нашего рода, который был унаследован от первого императора. Особая сила, которая периодически пробуждалась в некоторых из числа его наследников. А теперь и во мне.

Я медленно поднялся на ноги. Вытер кровь на подбородке тыльной стороной руки.

— Эй, ты! — крикнул я ему, чем обратил его внимание. — Мы, кажется, с тобой еще не закончили.

Он повернулся ко мне, и снова улыбнулся своей мерзкой улыбкой, которая уже начинает надоедать.

— О, кажется что–то новенькое, — покрутил он рукой, намекая на мой черный панцирь.

Сильным рывком он сорвался на меня, уже смакуя и представляя, как нанесет мне смачный удар. Я его ждал. В момент, когда он занес руку и сложил ладонь в кулак, я выбросил энергию, таившуюся во мне, и задержал его на месте. Этой доли секунды хватило, чтобы нанести контрудар: из черной дымки вокруг меня выросло огромное щупальце, схватило его за голову, подняла на высоту двух–трех метров и плашмя ударила его об землю. Не давая ему оклематься, я создал еще четыре щупальца на каждую его конечность и тянул. Пот по лбу струился ручьем, все, что могло напрячься, сейчас напряглось. Я тянул, тянул, пока не послышался звук рвущейся плоти, и, наконец, его конечности не оторвались от туловища. Кровь брызнула во всем стороны. Тёплая, липкая, с привкусом металла была приятна как никогда.

Я подошел к тому, что от него осталось. Глаза еще открыты, а дыхание учащенное. Пока еще не успел окончательно истечь кровью. Я посмотрел на него: улыбка так и не сошла с его губ, а глаза смотрели с…

— Спасибо, что дал свободу хоть на миг! — испустил он последний вздох и закрыл глаза.

— Сжечь тело, — скомандовал я остальным. Так, на всякий случай.

Я оглянулся вокруг и только сейчас понял весь масштаб: это была катастрофа. Я не мог поверить, что один человек мог учинить такое. Если определить на глаз, то, думаю, он забрал с собой около сорока человек.

Я быстро взглядом нашел тело Истрита и подошел к нему. Он еще дышал, но видно, что это были последние его вздохи. Оглядел его рану: медики еще могли заживить его физические раны, но удары того берсеркера поражали не только плоть. Любой академик назвал бы это внутренними магическими каналами, но я имею на этот счет свое мнение — я называю это душой, потому что именно это делает нас отличимым от животных. Не разум, а именно душа. Именно поэтому маги, сумевшие пробудить свою душу, возвысились над остальными. И вот сейчас эта самая душа моего друга была изорвана в клочья.

— Мой…император!

— Тихо. Береги силы.

— Моя…семья.

— Обещаю, что они ни в чем не будут нуждаться. Я обещаю лично взять заботу о них на себя. Ты не будешь забыт, и они будут гордиться тобой. Я обещаю.

Он благодарно кивнул и затих навсегда