Линкольн в бардо - Сондерс Джордж (2018)

Той ночью в ее постели я старался оставаться таким, каким был прежде: нежным, уважительным, почтительным. Между нами почти ничего не было – мы целовались, обнимались, – но представьте, если можете, изобилие этой неожиданной щедрости. Мы ощутили поднимающуюся в нас волну похоти (да, конечно), но опирающуюся на не терпящую суеты крепкую привязанность, которую мы создали: узы доверительности, прочные и искренние. Я не был неопытным человеком – в молодости отдал дань страстям; провел немало времени (хотя мне и стыдно в этом признаваться) на Марбл-элли, в Бэнд-бокс, в ужасном Волчьем логове. Один раз был женат и с пользой для здоровья женат… но глубина этого чувства была для меня абсолютно внове.

Мы молча согласились на еще большее расширение границ этого «нового континента» следующей ночью, и я отправился в мою типографию утром, борясь с силой гравитации, которая притягивала меня к дому.

И этот день – увы – стал днем падения балки.

Да, да. Представьте себе такое везение!

Когда я сидел за моим рабочим столом, с потолка упала балка, ударив меня прямо по этому месту. И потому наш план пришлось отложить до моего выздоровления. По совету моего врача, я слег в…

Некий хворь-ларь считался… считалось, что он…

              ханс воллман

Целительный.

              роджер бевинс iii

Целительный, да. Спасибо, мой друг.

              ханс воллман

Всегда рад.

              роджер бевинс iii

И вот я лежу в гостиной в моем хворь-ларе, чувствуя себя последним идиотом, лежу в той самой гостиной, по которой мы недавно (радостно, виновато, ее рука в моей) прошли по пути в ее спальню. Потом вернулся врач, и его помощники унесли мой хворь-ларь в его хворь-телегу, и я понял, что… понял, что реализацию нашего плана придется отложить на неопределенное время. Какое разочарование! И когда же я теперь познаю все радости супружеской постели, когда буду созерцать ее обнаженную, когда она посмотрит на меня в известном состоянии с жадным ртом, зардевшимися щеками, когда ее волосы, освобожденные чувственным движением, рассыплются, наконец, покрыв нас?

Что ж, похоже, нам придется дождаться моего полного выздоровления.

Вот уж воистину досадное недоразумение.

              ханс воллман

Однако все тяготы можно вынести.

              роджер бевинс iii

Именно так.

Хотя, признаю, я в то время так не считал. В то время на хворь-телеге, но все же не связанный обязательствами, я обнаружил, что на краткое время могу покидать мой хворь-ларь, и бросился прочь, подняв небольшие облачка пыли, и даже разбил вазу, стоявшую на крыльце. Но моя жена и тот доктор, с серьезным видом обсуждавшие мою травму, ничего не заметили. Я не мог это вынести. И потому, признаю, дал волю раздражению – разогнал собак, пробежав среди них, вызвав в голове каждой представление о медведе. Тогда я был способен на это! Ах, какие то были денечки! Теперь я не то что не могу вызвать в голове собаки представление о медведе, я и нашего молчаливого молодого друга не могу привести сюда на обед!

(А ведь он кажется молодым, правда, мистер Бевинс? Телосложением? Осанкой?)