Жизнь на двоих - Анна Шнайдер (2021)

– Бывают, но не чаще парочки раз в день, ерунда. Угомонились они – и с той, и с другой стороны. И вот что я хотел сказать, ваше величество… – Дознаватель, придвинув к себе тарелку с салатом, с энтузиазмом взялся за вилку и нож и продолжил: – Я более чем уверен, что сейчас наша группировка заляжет на дно и не будет предпринимать вообще ничего.

– Почему ты так думаешь? Они ведь не достигли цели.

– Это верно, убить Агату и ослабить вас они не смогли. Хотя думали, что план беспроигрышный, да он таким и был. А что мы имеем? Вы по-прежнему на троне, во дворце, скорее всего, больше нет засланцев – если не считать информатора из числа ваших родственников, но для осуществления действий в пределах замка этого мало. Только самое главное даже не это, с этим еще можно бороться. Главное – то, что происходит с народом. Вам говорил об этом Вольф Ассиус или умолчал?

Арен нахмурился:

– Ты сейчас о чем? Вольф был у меня на совещании во вторник, говорил он много. Про что конкретно ты спрашиваешь? И почему именно он должен был что-то мне сказать?

– Потому что он контролирует средства массовой информации, – пояснил Гектор спокойно. – А именно туда в первую очередь стекаются все слухи. Ну и ко мне, естественно, хотя ко мне все же во вторую. Я-то не выпускаю ежедневные газеты. Вольф в курсе общественных настроений, и, хотя мы с ним это не обсуждали – не было времени, – я уверен, что он наверняка сделал тот же вывод.

– О каком выводе идет речь?

– События последних четырех месяцев полностью убедили нетитулованных в серьезности ваших намерений. Мало кто из моей братии верил в подвижки по вопросам передачи титулов, даже после первого этапа – принятия закона о возможности заключать браки. Вы же помните, говорили – пройдет полгодика, и все вернется на круги своя, это такой пряник, который император использовал вместо кнута, чтобы остановить возможную гражданскую войну.

– Помню. Крайне логичный вывод с учетом того, что случилось на Дворцовой площади в День Альганны.

– Не все люди умеют мыслить логично, ваше величество, – хмыкнул Гектор. – Но вы на них не сердитесь. В ваши намерения действительно сложно поверить, ведь нетитулованные уже многие сотни лет так живут. С чего вдруг что-то изменится? Тем более что ваша власть тоже строится на родовой магии, доступной лишь аристократам. То, что вы ведете такую политику… это почти чудо.

– Вот такой я чудесный, – пробормотал Арен, усмехаясь. – Но я понял твою мысль. Убрать императора раньше – даже с учетом моих заявлений – было бы менее болезненно, чем сейчас.

– Да. Особенно после покушения на Агату. Люди сильно обозлились, и, если случится еще что-то подобное, – плохо будет всем аристократам. Они это уже немного прочувствовали на своих шкурках, но это цветочки по сравнению с тем, что их ждет, если они продолжат трогать вас или наследников. Народ вам поверил. Народ хочет перемен и готов защищать свое право на них. Это изрядно усложняет дело.

– Не верю я, что они сдались, Гектор.

– Не сдались, а затаились – это разные вещи. Первый этап закона о передаче титулов составляет пять лет, в течение которых аристократам разрешено заключать браки с нетитулованными. Это экспериментальный этап. Вот в течение пяти лет последователи вашего брата попытаются сделать что-то еще, но пока они срочно свернули всю деятельность и затихли.

Арен задумчиво повертел в руке свежеиспеченную булочку, которая была еще теплой, и, откусив от нее, бесстрастно спросил:

– Ты упомянул Вольфа не просто так, Гектор. Считаешь, он замешан?

– Это возможно, – кивнул Дайд. – Но пока это не более чем умозаключение, основанное вовсе не на том, о чем мы только что говорили. У Комитета культуры, науки и образования полно проблем и без пересказывания слухов и разговоров в обществе. Дело в другом.

– В чем же?