Князь - Александр Прозоров (2017)

– Вот такая жизнь у нас, сын. Токмо порадоваться году успешному захочешь, токмо приказчик, расторговавшись, серебра привезет – ан уж тянут его из тебя, как щенка за уши. Когда же кончится сие? Иной раз шляхте завидовать начинаю. Вот они живут! На короля им плевать, на города плевать, что желают, то и воротят. Воевать за королем идут токмо славы ради да за добычей. А не по нраву что – развернулись да по домам. Крестьянам господа полные, выше Бога себя ставят. Хотят – судят, хотят – порют, хотят – соседу продают. А у нас чуть тягло добавь – крестьяне враз разбегутся. Оброк заплатил – и в своей воле полной. Тебе же и усадьбу отстроить надо, и городу воеводскому стену поставь, и воина с каждых ста чатей государю на службу выстави. Ну, и как делать сие, со смердов ничего не требуя? Отъеду. Ей-богу, отъеду. Под руку Сигизмунда попрошусь, поместье на прокорм истребую, дом стеной обнесу да запрусь ото всех. Пусть сами, как знают, дела свои творят! Правители…

– Вот она, боярин! – вернулся в горницу приказчик, положил на сундук у окна полотняный сверток.

– Ну, давай, сын, – кивнул Василий Ярославович. – Открывай.

Зверев откинул края тряпки, с удивлением глянул на груду железных колец, наклонился над ними. Каждое из колечек имело толщину миллиметра три, около пяти в ширину, на каждом шла гордая надпись: «С нами Бог». Не лень же было человеку выбивать! Или у него такой штампик есть?

– Ну, примерь, – широко улыбаясь, предложил боярин.

Андрей потянул одно из колец, и груда чудесным образом превратилась во вполне привычную косоворотку с короткими рукавами. Новик перехватил броню за подол, накинул на голову, позволил железу сползти вниз, застегнул крючки ворота. Подол байданы доставал почти до колен – но это без поддоспешника, без пояса. По сравнению с кольчугой вес ее совершенно не ощущался.

Вдруг боярин выхватил косарь, полоснул Зверева поперек груди. От неожиданности паренек вскрикнул… Ну да, чего бояться? Он же в броне! Василий Ярославович довольно засмеялся, спрятал нож и обнял сына:

– Ну, все. Теперь воин, истинно воин. В реестровую книгу можно вписывать… Да не можно, а нужно! По весне и сделаем. Иди, матери покажись.

Ольга Юрьевна была занята – разбиралась с доставленными припасами. Андрей отвлекать ее не стал, ушел к себе, присел перед уложенными на сундук гранеными стволами.

Калибр оружия был явно не с большой палец, а раза в два крупнее, миллиметров под тридцать. Хотя, наверное, кузнец выбирал диаметр по своим перстам – а они у Степана не маленькие. Ствол оказался не выкован целиком, а сварен из шести железных полос, каждая толщиной с палец. Это вызвало у Зверева некоторое беспокойство: а ну, на всю толщину стык не проварился? Разорвет ведь в куски вместе со стрелком! Но на глазок этого ведь не определишь, ультразвука тут нет. Запальное отверстие находилось примерно на пять сантиметров выше тыльного конца ствола и имело диаметр больше трех миллиметров, но в глубину быстро сужалось.

– Белый! – выглянув из светелки, позвал новик. – Пахом, ты меня слышишь?

– Да, здесь я. – Через несколько секунд после окрика по ступенькам застучали сапоги.

– У нас свинец есть?

– Есть немного, у матушки Ольга Юрьевны. Трубы свинцовой кусок остался. Ну, от той, по которой от колодца к прачкам вода течет. Посуда еще кое-какая у хозяйки есть. А зачем?

– Потом поясню. А кожа толстая, ненужная?

– Ну, валяется у кухни свиная, порченая.

– И-и-и… Фитили у нас есть?

– Вроде как нет. Но скрутить можно, коли ваты из тегиляя старого надергать. А зачем тебе, новик?

– Хочу поставить маленький эксперимент… Без тебя не обойтись, одному мне всего не унести. Еще мне нужен маленький стаканчик. Размером с большой палец руки. Сухой. Лучше из бересты. Есть?

– Коли нужда такая – сейчас сделаю. Токмо лубок с полена березового обдеру у амбара…

* * *