Абсолютный доступ - Джим Чайковски (2021)

Поняв это, я позвонил Ребекке. Зная, что она, как никто другой, сумеет довести мой рассказ до блеска, я спросил ее, не желает ли она поработать над этим проектом вместе со мной.

– О чем рассказ? – уточнила Ребекка.

– О вампирах, – ответил я.

– Абсолютно исключено, – заявила она.

Затем я осторожно изложил свою идею – одновременно и каноническую и сверхъестественную, – а также бегло описал персонажей. Постепенно мне удалось убедить ее, и мы вместе приступили к работе над этой серией. Ни один из нас раньше ни разу не писал в соавторстве, так что это был ценный опыт для обеих сторон. Мы быстро поняли: одним из главных и самых ценных аспектов совместной работы является наличие двух мнений. Мы могли бросать друг другу вызов, решать проблемы, которые мешали второму из нас, могли, так сказать, вместе скорбеть в окопах. Это было тяжело, но по-своему волшебно. Мне кажется, что конечный результат оказался гораздо лучше, чем если бы любой из нас работал самостоятельно.

Чтобы дать вам представление об этом сотрудничестве: следующие два рассказа связаны с первыми двумя романами этой серии о вампирах. «Город крика» – это жуткая история, которая предшествует первой книге серии «Орден сангвинистов», «Кровавое Евангелие». В рассказе действует один из главных героев серии, в одиночном приключении среди развалин истерзанного войной Афганистана. Второй рассказ – «Кровные братья» – повествует о вампирах, исследуя то, как прошлое вторгается в настоящее.

Джеймс Роллинс, Ребекка Кантрелл

Город крика

23 октября, 14 часов 09 минут

Кабул, Афганистан

Все началось с криков. Сержант Джордан Стоун снова прислушался к обрывку сигнала о помощи, поступившему в управление военного командования в Кабуле в 4:32 утра. Опершись локтями на обшарпанный серый стол и прижав ладонями к ушам огромные наушники, он пытался в очередной раз уловить истинный смысл записи.

Ланч, состоявший из местного лаваша и кебаба из телятины, остался нетронутым, хотя в воздухе по-прежнему стоял густой запах карри и кардамона, усугубляя тошноту, накатившую на него, пока он вслушивался в запись сигнала тревоги. Стоун сидел один в маленькой комнатушке без окон в одноэтажном неприметном здании Афганской академии криминалистической техники, на краю авиабазы Баграм неподалеку от Кабула.

Однако мыслями Джордан Стоун был не здесь, с головой погрузившись в записанные на кассету звуки стрельбы. Он закрыл глаза и весь обратился в слух, в четырнадцатый раз прослушивая запись. Сначала крики, затем лихорадочная скороговорка:

– Они возвращаются… помогитепомогитепомогитенам!..

Звук то пропадал, то возвращался, но от этого страх и паника этих простых слов не делались менее явственными.

За криком последовал треск стрельбы – отчаянной, нерегулярной, неконтролируемой, отдававшейся эхом, – прерываемый новыми душераздирающими криками. Но более всего – от этого дыбом становились волоски на руках – пугала последовавшая за этим тишина, мертвый эфир, который продолжал транслировать радиопередатчик. Через полные две минуты прозвучала одна-единственная фраза, искаженная, неразборчивая, как будто губы говорящего были слишком плотно прижаты к микрофону. Почему-то именно эта интимность разозлила сержанта больше всего.

Джордан потер глаза и снял наушники. Было ясно, что в эти предутренние часы ситуация там закончилась скверно. Так что никаких сомнений не оставалось – их группе нужно срочно отправляться туда. Сержант Стоун и его люди работали на Объединенную экспедиционную судебно-медицинскую службу, расквартированную за пределами Кабула. Его команда обслуживала военных, занимаясь криминалистическим осмотром мест преступления. Джордан и его товарищи собирали улики на подозреваемых в терроризме, проверяли и обезвреживали самодельные взрывные устройства, уничтожали подозрительные мобильные телефоны, найденные на местах сражений или в засадах.