Шторм войны - Виктория Авеярд (2018)

– Ты должен остаться здесь и привести страну в порядок. И на западе тоже есть дела. Сирон, Тиракс… если можно как-то с ними договориться… – я замолкаю, представляя эти далекие государства, обширные и странные. – Думаю, так будет лучше.

– Лучше? – переспрашивает Кэл, и воздух вокруг нагревается. Я ласково касаюсь его руки. – Думаешь, так будет лучше? Но почему? Я больше не король. Даже не член королевской семьи. Я…

– Не говори «никто», Кэл. Ты не никто.

В его глазах я читаю упрек. Кожа Кэла горяча на ощупь. Нестерпимо смотреть на него, видеть боль, которую я причиняю.

– Я то, чем ты хотела меня видеть, – выговаривает он сдавленным голосом.

И я вдруг понимаю: неизвестно, когда мы вновь увидимся. Но оглядываться нельзя. От этого станет еще сложнее.

– Не притворяйся, что ты отказался от короны только по моей просьбе. Мы оба знаем, что это не так.

«Ради своей матери, ради справедливости. Ради самого себя».

– И я рада, – заканчиваю я, по-прежнему не сводя глаз с руки Кэла, которую держу в своей.

Кэл пытается притянуть меня ближе, но я не поддаюсь.

– Мне нужно время, Кэл. Тебе тоже.

Его голос понижается почти до рыка. И я вздрагиваю.

– Я сам решаю, что мне нужно и чего я хочу.

– Тогда не торопи и меня.

К его удивлению, я решительно отступаю. Силы на исходе, но я хорошо играю свою роль.

– Я должна понять, кто я такая теперь.

Не Мэриэна, не девочка-молния. Даже не Мэра Бэрроу. Человек, который вынырнул у другого берега.

Кэлу тоже нужно время, признает он это или нет. Мы все должны исцелиться. Восстановиться. Как Норта – и другие страны, которые, возможно, последуют ее примеру.

Нам придется справляться самим, друг без друга. Это и плохо и хорошо.

Между нами по-прежнему зияет пропасть. Бездна. Даже после смерти Мэйвен не дает нам соединиться. Кэл никогда не признáется, но в тот день я прочла в его глазах негодование. Скорбь и упрек. Я убила его брата, и это бремя по-прежнему лежит на нем. И на мне тоже.

Кэл всматривается в мое лицо; его глаза сверкают в алых лучах заходящего солнца. Они словно состоят из огня.

Чего бы он ни искал – слабости, трещинки в моей броне, – он не находит ничего.

Пылающая рука касается моей шеи, потом щеки. Она не настолько горяча, чтобы обжечь. В отличие от Мэйвена, который навеки оставил на мне след, Кэл ни за что бы этого не сделал, даже если бы я попросила.

– Надолго? – шепотом спрашивает он.

– Не знаю.

Это правда. Сказать ее нетрудно. Я понятия не имею, сколько времени понадобится, чтобы стать собой, ну или тем человеком, в которого я превратилась. Но мне всего восемнадцать. Я еще успею.

Следующий шаг труднее, и у меня перехватывает дух.

– Я не прошу тебя дожидаться.

Его губы легко касаются моих на прощание.

Сколько бы ни продлилась разлука.

Райская долина соответствует своему названию. Она тянется на много миль среди гор. Реки и озера здесь девственно-чисты и ни на что не похожи. Не говоря уж об окружающей природе. Неудивительно, что Дэвидсон отправил нас сюда, чтобы мы могли побыть в покое и уединении. Долина как будто изолирована от всего мира.

На рассвете мы идем по тропинке, осторожно обходя горячие гейзеры. Большинство водоемов спокойны, но вода в них зловеще кружится. Прекрасный и смертельно опасный радужный водоворот. Там можно свариться заживо за считаные секунды. По крайней мере, мне так говорили. Вдалеке один из гейзеров плюет кипятком, и высоко в туманное фиолетовое небо поднимаются облака пара. Звезды меркнут. Здесь холодно, и я плотнее набрасываю на плечи теплую шерстяную шаль.

Мы идем по деревянным мосткам, пересекающим поле гейзеров, и все звуки отдаются эхом.