Грех прощения - Анна Богинская (2018)

С одной стороны, спокойствие. Неопределенность, неизвестность, нелогичность закончились. Манипулятор стер пыль со своего портрета. Но при этом Анна испытывала боль. Не чувствовала себя отвергнутой, не ощущала брошенной. Она переживала что-то иное. Когда-то она упала с тысячного этажа своей утренней любви и уже вечером разбилась об асфальт реальности. Тот удар разорвал ее на части, но оставил в живых, чтобы она мучилась от боли и умерла от нее. Она не умерла. Она выжила. Но Матвей сбросил ее опять — уже не с тысячного этажа, а с сотого. Этот удар ее не разорвал. Он стал глухим ударом убеждения, после которого она сразу же встала на ноги. Но боль пронзала каждый сантиметр тела, концентрируясь в солнечном сплетении.

Боль убеждения. Словно к душе приложили раскаленное клеймо. Все техники, которые он использовал в отношении Анны, несмотря на ее неучастие, все равно имели силу. Да, не такую, как раньше, но все равно имели. Слишком большой спектр эмоций он вызвал за последние две недели. В понимании Матвея он стимулировал веру в ответные чувства и демонстрировал абсолютную верность. А на самом деле прокатил Анну на «американских горках» от искусственно простимулированного желания поверить до полной убежденности в том, что он циничный ублюдок. Страшно представить, что было бы с ней, если бы она не понимала, что он делает.

Стоило ли проходить через эту мясорубку, чтобы получить убеждение?

Ответ — нет. В целом Анна не сделала о Матвее ни одного нового вывода, не узнала ничего, чего не знала бы до снятия швов. Все, что она понимала умом, благодаря второму раунду игры всего лишь стало убеждением. Стоит ли убеждение этой боли? Нет, не стоит. Нельзя рисковать собой, чтобы убедиться в чьем-то цинизме.

Она взглянула на бескрайнее синее море, по которому бежали золотые блики, на линии горизонта соединявшиеся с сапфировым небом. В солнечном сплетении вновь начали водить карандашом. Вздохнула. «Что делать с этой болью?»

Телефон на столике завибрировал, сигналя об СМС. Подошла к шезлонгу. Взяла мобильный. «Прости» — гласило сообщение Матвея.

Вчера она не понимала, как он будет разруливать сложившуюся ситуацию. Все просто. Стоит написать телке «Прости» — и она радостно завизжит: «Он все понял!» За что прости? Она сама додумает! Сама решит, что он просит прощения за то, на что обиделась. Сразу же перезвонит. Файл памяти выдал слова гуру: «Если ты перегнул с «Иглой», извинись в течение двенадцати часов и покажи, что тебе нечего скрывать». Взглянула на часы: прошло тринадцать. Анна знала, что последует за этой СМС. Приезд и попытка внушить, что она себя накрутила: ей показалось, она сама все это придумала.

Возмущение — вот что она испытывала после СМС. «За кого они нас принимают?» Неужели женщины в их представлении настолько глупы? Неужели он до сих пор считает, что этот трюк на нее подействует? Она никогда не играла с ним. Никогда не ставила себе задачу «размазать», как любила говорить Гала. Боль жгла раскаленным железом в солнечном сплетении. Хотелось, чтобы эта боль была не только ее, но и его. Впервые она жаждала сатисфакции. Что может причинить ему боль?

«Аминь», — написала в ответ.

Но и этим СМС она давала ему шанс все исправить.

* * *

7 сентября

Анна положила сумку в шезлонг. В голове беспрерывно стучал молоток. Как давно она не испытывала похмелья! Казалось, что весь мир, даже пролетавшие мимо мухи, знали о том, что она делала вчера. Хотя ничего особенного она не делала. Но стук в голове включал беспощадную совесть.

Сняла платье-тунику и легла в пляжное кресло. Откуда это непреодолимое желание, когда перебрал, вспомнить каждую минуту предыдущего вечера? Почему, будучи трезвыми, мы не вспоминаем свой прошлый безалкогольный вечер? И есть большое сомнение, вспомнишь ли ты подробности. Она анализировала произошедшее накануне, сверяя впечатления со своими ценностями.