Грех прощения - Анна Богинская (2018)

Сегодня она действительно в джинсах. Но зачем так кричать?

— Я в шоке! — продолжал игру Матвей.

— Рада, что смогла удивить, — дежурно улыбнулась Анна.

На самом деле она надела первое, что попалось в гардеробной. За тридцать минут ей пришлось принять душ, высушить волосы, нанести макияж, одеться и выйти из дома, чтобы прибыть вовремя. Хотя, быть может, это ее бессознательное. Он много раз говорил, что не понимает ее длинных юбок. Матвей испепелял горящими глазами.

— Я что, впервые в джинсах? — на всякий случай уточнила она.

— Ага, — довольно прокомментировал он.

Анна окинула его взглядом. Ощутила запах ванили и вместе с ним еще большее волнение. Она опять волновалась рядом с Матвеем. По спине побежали мурашки.

— Куда едем?

— Не знаю. Куда угодно, где можно поговорить.

— «Веранда»?

— Вы и мертвого уговорите! — выдал он свой стандартный ответ.

Она нажала на газ. В августе субботний Киев прекрасен. Дороги наполнены не автомобилями, а солнечным светом, покрывающим все вокруг золотой пылью. Включила музыку. Они ехали молча. Анна вскользь поглядывала на Матвея. Тот использовал странный жест, которого она не замечала за ним раньше, — интенсивно стучал подушечками пальцев по лбу над бровями. Стучал спокойно и ритмично.

— Что ты делаешь? — не сдержалась она.

— Голова болит.

— ТЭС? — Несколько лет назад она изучала «Технику эмоциональной свободы». Это одна из меридианных техник, основанная на принципах акупрессуры и западной психологии.

— Ага, — ответил Матвей. Он продолжал стучать пальцами по лбу.

— А почему голова болит?

— Много работы, — пояснил он и повторил: — Богинская в джинсах!

— Я ношу джинсы, когда погружаюсь в творческий процесс, — заметила она.

— Ты сказала, что писала до утра. Что пишешь?

— Роман.

— Роман?! — еще больше удивился Матвей.

— Но ты же сам говорил, что с моим талантом прозаика нужно писать романы. Забыл? — Анна хитро улыбнулась. — Знаешь, в чем твоя проблема, Матвей? — Он молчал, поэтому она продолжила: — Ты слишком мало обо мне знаешь.

— И о чем роман? — проигнорировал он замечание.

— О том, как жить жизнь, — коротко ответила она.

Он улыбнулся. Анна прочитала на его лице неверие, но в этом случае не собиралась убеждать в обратном. Они подъехали к ресторану. Матвей, как всегда, забрал рюкзак и открыл ей дверь. Анна подала руку. Он окинул силуэт оценивающим взглядом:

— Джинсы, между прочим, крутые, а вот рубашка сюда не подходит.

Анна опешила. Посмотрела на себя. На ней белая рубашка из тонкого батиста и светло-голубые рваные джинсы-бойфренды. Джинсы, аналогов которым она не видела ни у кого. Каждый раз, когда она их надевала, девушки подходили с вопросом «Что за марка?». Потому что ткань, цвет, вытертость и вырезы производили неизгладимое впечатление. Завершали образ бежевые босоножки на тонкой шпильке. Анна посмотрела на Матвея возмущенно и холодно произнесла:

— Чтобы давать оценку чьему-то стилю, нужно самому быть безупречным. На твоем месте я не стала бы делать замечание моей рубашке «Хлое» из коллекции этого года, будучи одетым в растянутую майку и узкие выцветшие джинсы.

Матвей замер, потом пробормотал:

— Я надел первое, что попалось на глаза.

— А почему ты решил, что я сделала по-другому? — парировала она.

— Ну да! Ты же любишь папиков! Они носят респектабельные костюмы.

Она посмотрела ошеломленно и ответила ледяным тоном:

— Между мной и Стасом была разница в десять лет. Я не верю в отношения с большой разницей в возрасте.

«А вот тебе, я заметила, нравятся женщины постарше», — хотела добавить она, но сдержалась. Однако ехидная улыбка проступила на лице, как будто она это сказала.