Жить жизнь - Анна Богинская (2018)

Они шли по центральной улице Подола. Мало кто знает, что это единственная улица в Киеве, на которой не растет ни одно дерево. Анна не любила этот район. У Стаса здесь был офис. Практически каждый метр хранил воспоминания о нем, сейчас эти воспоминания еще давили. Здесь проходили их первые свидания, здесь они встречались во время его работы и после или же по каким-то важным поводам. Годовщины, дни рождения его друзей. И заявление в ЗАГС они тоже подавали здесь. Практически каждая улица Подола пронизана воспоминаниями. Воспоминания как паутина, которую ты не всегда видишь, но всегда чувствуешь. Она не любила эти места до Стаса и еще больше — после него. Уже во второй раз она отметила для себя, что Матвея тянет сюда, а ее это место отталкивает. Поэтому она вела его в один из немногих ресторанов, где они со Стасом не были.

Спокойный июльский вечер, нежный и романтичный, окутывал теплом. Матвей посмотрел на Анну:

— Что за манера носить «буддистские» платья, когда такие красивые ноги? — Она промолчала. — Когда-нибудь я возьму скальпель и обрежу все твои длинные платья!

Платье действительно длинное — и очень красивое, в ее понимании. Одно из последних в коллекции. Цвета яркой зелени в сочетании с фиолетовым. Длинное зеленое платье, по которому от талии до спины шли воланы: зеленые вверху, фиолетовые внизу. Фиолетовыми были и карманы, проглядывавшие из глубины, пуговицы и строчка. Кроме того, лиф платья расстегивался, открывая, что внутри оно тоже фиолетовое. Такова была задумка Анны: снаружи — ярко-зеленое, внутри — фиолетовое. Это платье, как никакое другое из гардероба, отражало ее состояние: наружный зеленый указывал на жизнь в самом ярком своем проявлении, внутренний фиолетовый говорил о мудрости и знаниях. Но все это нужно уметь понять. Она гордилась этим платьем.

Анна подумала, что Матвею не нравится не само платье, а его длина. Сейчас она объяснила себе его замечание так. Хотя ей стало не по себе. Вроде ничего плохого не сказал, напротив, сделал комплимент ее ногам, а осадок остался. В этом весь Матвей!

Они зашли в ресторан. Летняя терраса была просторной и белой, а потому — светлой. Их пара выглядела странно. Такие женщины, как она, чаще заходят не в компании мужчин с ирокезами, в узких джинсах, а в обществе классически одетых спутников. У нее мелькнула мысль, что с Женей никогда не возникло бы подобного диссонанса. И со Стасом, и с другими. Может, опять сказывался возраст Матвея?

Они заказали кофе.

— Я отойду на пару минут, — сказала Анна.

Возвращаясь из дамской комнаты, она выбрала дорогу через улицу — так быстрее пройти на летнюю террасу. Когда поднималась по ступенькам, высокий шатен, «дресс-кодом» напоминающий Женю, улыбаясь, сказал ей:

— У вас очень красивое платье — и очень необычное.

— Спасибо, — ответила она, понимая, что Матвей, скорее всего, слышит его слова.

— За что спасибо? Это вам спасибо, — улыбнулся незнакомец. — Сейчас редко встретишь девушку, которая понимает, как нужно одеваться, — продолжал восхищаться он ее образом.

Анна ответила благодарной улыбкой. Медленным уверенным шагом она шла к столику, за которым ее ждали Матвей и кофе.

— «Буддистское платье», говорите, Матвей Анатольевич? А мужчине вот нравится, — поддела она Матвея, не сдержавшись.

— Может, тебе с ним кофе попить? — холодно отрезал он.

Ей не понравился его тон, но понравилась реакция. В нем пробуждалась мужская самость или по крайней мере ее первые признаки.

Анна села рядом. Ей стало неинтересно и неуютно в этом ресторане, как-то бесцельно. Хотелось движения. Или, может, это Подол заставлял ее ехать куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

— Надоели эти рестораны и кофе, — чуть капризно сказала она. — Может, уйдем отсюда, покатаемся?

— Угу, — ответил он и движением руки попросил счет.