Жить жизнь - Анна Богинская (2018)

Анне понравился его ответ: честный. Только прожив такое, можно понять, как поступишь. Атмосфера в машине стала менее накаленной. Но Анна еще не успокоилась до конца. Она ждала продолжения разговора о причинах его вчерашнего поведения. Они подъезжали к его дому.

— Поднимешься со мной?

Анна удивилась: она полагала, что Матвей зайдет за вещами всего на пару минут. Но в ответ согласно кивнула. Его предложение говорило о том, что ему нечего скрывать. «Может, я себя накрутила?» — подумала она. Они вошли в квартиру. При дневном свете она уже не казалась ей такой чистой. Хотя в последнее время его ведь не было дома. Анна сняла туфли и прошла в гостиную. Диван все-таки розовый. Она опять удивилась этой безвкусице. Матвей отправился на кухню.

— Чем тебя угостить? У меня есть минеральная вода! — крикнул он.

— Спасибо, не надо.

Она увидела, как он прошел мимо гостиной в спальню и через пару секунд появился в дверях, неся в руках книгу.

— Бродский.

Анна взяла томик. Матвей вышел из комнаты и снова направился в спальню. Книга оказалась тяжелой, страниц на триста. Анна открыла: страницы переложены высушенными цветочками — ромашками, клевером и прочей зеленью. Это творение чьего-то романтического порыва, видимо, располагалось исключительно на тех страницах, где были наиболее значимые стихи. Анну это развеселило.

— Подарок поклонницы?

— Пациентки, — ответил Матвей из спальни.

— Пациентки? Старательные нынче пациентки! — громко сказала Анна, чтобы ему было слышно в спальне. — Это же не одно поле нужно обойти, чтобы столько ромашек насобирать, — иронизировала она. — Да еще разложить по страничкам. Видно, уж очень старалась пациентка на доктора впечатление произвести.

— Не понял? — Матвей удивленно смотрел на нее, стоя в дверном проеме.

Анна открыла страницу, демонстрируя ему сухоцвет. Теперь эта ситуация веселила еще больше. Судя по реакции, Матвей ни разу не открыл книгу и не оценил результат романтического порыва.

— Так цветочки сохранить? — ехидно спросила она.

Матвей подошел к шкафу в гостиной и открыл его, чтобы достать вещи. Он молчал: похоже, ему все равно.

— О, смотри! — улыбаясь, он открыл дверь шире, демонстрируя коробку. — Представляешь, как меня шурин любит? На 23 Февраля подарил огромную коробку презервативов.

Она посмотрела на цветную коробку в сердечках.

— Удобно, можно статистику вести, — пошутила она. — Дай-ка мне ее сюда!

— Зачем? — удивился Матвей.

— Пересчитаю. А в следующий раз — снова пересчитаю, — улыбнулась Анна. — Я серьезно.

Матвей засмеялся.

— Бродского будешь читать? — спросил он, складывая вещи в кожаный рюкзак.

— Конечно. Мне интересно, что в нем такого увлекательного. Ну что, пошли?

— А ты что, в спальню не пойдешь? — улыбаясь и пристально глядя в глаза, спросил Матвей.

Анна игриво улыбнулась.

— Ты с намеком на проверку? — ответила она вопросом на вопрос. — А смысл? Я все равно там ничего не найду. Ты достаточно умен, чтобы впустить меня в квартиру, только если нечего скрывать. Вернее, не так: в квартире нет того, что может быть доказательством обратного, — засмеялась она. — Так что или следы присутствия уничтожены, или ты не водишь девушек сюда.

— Богинская, мне действительно нечего скрывать, — серьезно сказал Матвей, открывая дверь. — Ты правда считаешь меня исчадием ада?

— Ну почему сразу так радикально? Ты не исчадие ада, ты — тридцатилетний свободный доктор, умеющий произвести впечатление. — Они подошли к лифту. — Это нормально для твоего возраста, внешности и профессии, — засмеялась она. — Я не питаю иллюзий в отношении тебя. Я же говорила.

— Это уже в прошлом, Аня. Прошло то время, когда я спал с каждой юбкой. Теперь все изменилось — я стал взрослым.