Путь к себе - Михаил Гинзбург (2021)

— Нет, вы только послушайте, — ничего особенного! Мы ночами не спим, места себе не находим, не знаем, где он, что с ним, а он — ничего особенного!

— А чего вы не спите? Спали бы себе. Что со мной такого может случиться!

Тут в разговор вступил отец. Для начала он бухнул кулаком по столу. «Ну и восковой, — подумал Васюта. — Как только руку не расплющил».

— Как ты разговариваешь! Посмотри, до чего ты мать довел! Шляешься где-то со своими дружками! Это надо еще выяснить, чем вы там занимаетесь!

— Не с дружками, а с друзьями, — огрызнулся мальчишка. — И ничего особенного мы не делаем.

— Знаю я твоих друзей! Один другого чище.

— Да что ты о моих друзьях знаешь? — обиделся парень.

— Ничего не знаю и знать не желаю. И вообще, я тебе с ними дружить запрещаю.

— Подумаешь, запретитель какой нашелся. У самого-то какие друзья…

— Ты что себе позволяешь! Мал еще меня обсуждать. Кончено, с этого момента без моего разрешения — ни шагу. Из дома — в школу, из школы

— домой. По часам проверять буду.

— Ну и проверяй. А я вообще из дому убегу.

— Ничего, — с угрозой в голосе пообещал отец. — Милиция разыщет. А мы с тобой тогда иначе поговорим.

Мальчишка ничего не ответил. Все три фигуры развернулись в исходное положение и застыли. Васюта вопросительно взглянул на Василия Федоровича.

— И как? — спросил Василий Федорович. — Знакомая ситуация?

— Еще бы.

— Попробуем ее проанализировать?

— А чего ее анализировать. Все ясно. Ситуация элементарная.

— Так-таки все и ясно? Нам ведь нужно разрешить этот конфликт — Вы не забыли?

— Конечно, не забыл. Здесь делать нечего.

— Да? — с сомнением спросил Василий Федорович. — Тогда, может быть, попробуете?

— Давайте попробую. Только… — Васюта с сомнением косился на восковую фигуру мужчины. Он меня… не того? Рука у него больно тяжелая.

— Ну что Вы, — успокоил Василий Федорович. Это программой не предусмотрено. Значит, начинаем?

— Начинаем.

Василий Федорович распахнул дверцу кухонного шкафчика, внутри которого оказался пульт с перебегающими огоньками — в точности такой же, как и в классной комнате. Щелкнули переключатели. Фигуры родителей, как по команде, развернулись, но на этот раз не к мальчишке, который сидел неподвижно, а к Васюте.

— Опять ты являешься домой в час ночи! — укоризненно сказала женщина. — Что же это такое! И когда все это кончится!

— Ничего страшного, — миролюбиво отозвался Васюта. — Ну, погуляли, ну, задержался немного.

— Нет, вы только послушайте — задержался! Мы ночами не спим, места себе не находим, не знаем, где он, что с ним, а он — ничего страшного!

— А чего вы не спите? — удивился Васюта. Спали бы себе. Ничего со мной не случится.

Василий Федорович щелкнул выключателем и с изумлением воззрился на Васюту. Васюта ответил ему недоуменным взглядом.

— Вы что, наизусть запомнили? — поинтересовался Василий Федорович.

— Так это не требуется. У нас не театральный кружок, роли разучивать не надо.

— Нет, я не запоминал, — в свою очередь удивился Васюта. — Вы же сами сказали: надо разрешить конфликт. Я и разрешаю.

— Это так Вы его разрешаете?

— А что? Ничего такого особенного я не сказал.

— Да-а, — протянул Василий Федорович. Ситуация-то не такая простая. Может быть, все-таки разберемся сначала?

— Знаете что? — вдруг оживился Васюта. — Я все понял. За мальчишку трудно — он ведь только отвечает, от него ничего не зависит. Это родители ведут себя неправильно. Можно, я за отца попробую? — Ну конечно, можно. Пожалуйста. Василий Федорович щелкнул переключателями. Женщина повернулась к мальчишке.

— Опять ты являешься домой в час ночи! Что же это такое! И когда все это кончится!