Код - Вознаграждение - Анна Богинская (2020)

Анна смиренно отправилась в его объятия. Он притянул ее поближе и накрыл пледом. Смущение? Нет. Только спокойствие. Состояние, словно она лежала так уже тысячу раз. Одно движение — и фильм начался.

Уютный вечер субботы.

«Судьба ведет каждого из нас, и есть мир позади того мира, где все мы связаны воедино. А что, если мы являемся частью великого неведомого нам плана? Чудо можно встретить повсюду — надо только приглядеться. Ибо время и расстояние не то, чем они кажутся нам», — прозвучали первые слова фильма.

Мурашки побежали по затылку. «Почему я не слышала этого тогда?»

Фильм продолжался: «Мы все взаимосвязаны. Каждый новорожденный уже несет в себе чудо. И каждое чудо уникально и предназначено одному-единственному человеку. Мы путешественники и прокладываем путь навстречу судьбе, чтобы найти того единственного человека, которому уготовано наше чудо».

Егор прижал ее сильнее. Его тело излучало необыкновенную силу, неведомую Анне до него. Ее обнимали много раз. Но объятия Егора совсем иные. Они несли спокойствие, уверенность, доверие, рождая новое, неизведанное до этого момента чувство: ты в правильном месте.

Сюжет ее не интересовал: она прожила события картины во время первого просмотра. Анна думала о другом. Прислушивалась к Егору. По необъяснимым причинам этот мужчина относился к ней трепетно. Именно так. Эта мысль уже не в первый раз проскользнула в голове. Егор вел себя уверенно, но трепет иногда просился наружу. Обычно мужчины стремятся завоевать, другие — манипулировать. Он не засыпал комплиментами, не рекламировал себя. Только нес трепет, словно боялся напугать. Это не похоже на мужчин. А на таких, как он, тем более. Безупречно красивые мужчины обычно не испытывают трепета. Как правило, их внешность воспитала в них другое качество — самоуверенность, в которой нет места этому чувству. Егор же был уверен в себе, но не самоуверен. Есть большая разница в короткой приставке «само».

— Ты мое чудо, — послышался его голос.

Егор находился на расстоянии пяти сантиметров, но в тот момент ей показалось, что голос звучит из другого мира. Взглянула в глаза.

— У меня такое чувство, как будто я знаю тебя всю жизнь, — прошептала она. — И это точно не пикап.

Он улыбнулся:

— А у меня чувство, как будто я знаю тебя тысячу лет.

Наклонился и поцеловал.

Каким стал этот поцелуй? Необыкновенным. Она не ожидала, что он будет именно таким. Это не страсть, а нечто другое. Все, что она знала о поцелуях до этого, стало совершенно ненужным. Этот поцелуй нес свет. Он был полон света.

Егор посмотрел на нее. В его глазах нет огня страсти, его взгляд наполнен теплом. Прижал ее сильнее. Анна чувствовала, как напряглось его тело. Напряглось не от возбуждения, а скорее наоборот, от попытки его сдержать.

Фильм продолжался.

В этом первом дне Нью-Йорка уместилось множество эмоций. Неожиданная встреча в аэропорту, забота, трепет, внимание, нежность, ответственность, поцелуй. Анна словно оказалась в прострации, в летящем состоянии, в котором ее тело получало восстановление.

Она восстанавливалась рядом с ним. В этом состоянии был слышен только голос за кадром, послание, которое записывалось на жесткий диск памяти.

Она опять ощутила силу объятий Егора. Он смотрел фильм и, видимо, проживал свои инсайты, во время которых неосознанно сильнее прижимал ее к себе.

— Ты спишь? — в его голосе сквозила забота.

— Нет, — прошептала она. — Слушаю.

— Фильм?

— Нет. Слушаю тебя, себя и немного фильм.

Он привстал и взял телефон на столе.

— Ты ждешь звонка?

— Нет. Хотел посмотреть кое-что.

Вернулся на диван и опять прижал Анну к себе. Она обняла его в ответ.

Ее взгляд вернулся на экран телевизора. События находились на самом пике, приближаясь к финалу.

— Он рисует ее портрет, — прошептал он.

— Да, рисует и не понимает.