Код - Вознаграждение - Анна Богинская (2020)

Его озорство и непосредственность испарились, исчезли, затерялись в потоке жизни. Ирокез заменила классическая стрижка, а открытая улыбка обросла густой бородой. Осанка тоже стала другой. Перед ней стоял Матвей, которого она не знала, с которым никогда не соприкасалась. Угрюмый — такую характеристику она дала бы ему, если бы они познакомились только что. Анна не собиралась говорить — она хотела слушать, поэтому молчала. Матвей подбросил в огонь дров. Повернулся и направил на нее свой пристальный привычно долгий взгляд.

— Ты изменилась, — нарушил он тишину.

— Ты тоже.

Матвей развернул второе кресло так, чтобы видеть ее, и сел напротив. Внимательно всматривался несколько минут, словно взглядом можно сказать то, что он собирался. Или скорее надеялся, что долгого зрительного контакта будет достаточно. Анна посмотрела на огонь. В этот вечер она отказывается поддерживать такие взгляды. Такие взгляды опасны.

— Почему ты согласилась поговорить? — прервал молчание Матвей.

— Потому что это важно, — спокойно ответила она.

— Важно? Что это значит?

— Это значит, что ты все еще мне небезразличен.

Анна мастерски овладела такими ответами и способами перевода стрелок благодаря ему.

— О чем ты хотел поговорить? — тем же тоном поинтересовалась она.

— Обо мне, о книге.

— Ты читал? — не сдержала иронии Анна: убеждена, что читал, но справиться с эмоцией не смогла.

Лицо Матвея выражало недоумение:

— Читал. Читал несколько раз.

— Понравилась? — опять вырвалась наружу ирония.

— Ты издеваешься надо мной? — в тоне Матвея сквозило недоверие.

Анна поняла, что переборщила: нужно держать себя в руках.

— Давай договоримся сразу: в моих репликах нет издевки, — попыталась сгладить ситуацию она. — Я открыта перед тобой и внимаю каждому слову.

Он глубоко вдохнул. Встал и направился к столу, на котором стояла бутылка вина и ваза с фруктами. Наполнил бокалы и протянул один Анне. Матвей изменился: в их встречах появился алкоголь.

— Я читал несколько раз. Не могу понять, как ты все это написала, как запомнила каждое слово, каждый диалог. Ты записывала на диктофон?

Отрицательно покачала головой.

— Мне показалось, ты решила, что я пикапер, и дальше специально меня вела.

— Я не планировала писать роман.

Он посмотрел недоверчиво.

— Это решение пришло ко мне после, — добавила она.

Матвей вглядывался в нее. Анна поняла, что он считывает микромимику. Ей нечего опасаться: она сказала чистую правду. Но Матвей подтвердил ее догадки. То, что она предполагала, становилось реальностью. Он действительно придумал себе мир, в котором ему удобно. В его мире он жертва.

— Кроме того, ты прекрасно знал, что я пишу роман. Даже знал, о чем он. Не могу понять, почему тебя удивил его выход в свет.

— Я не знал, что ты писательница. Думал, это блеф.

Она прищурилась. «Не стоит судить обо всех по себе», — мелькнула мысль. Анна ощущала себя скорее наблюдателем, чем участником.

— Мне так тогда казалось, — продолжал он. — Я слушал советы людей, которые ничего не знали о тебе. А когда прочитал книгу, многое осознал.

Вопросительно подняла бровь.

— Аня, ты все неправильно поняла, — он вздохнул. — Я не пикапер.

Она видела блики огня на стене. Слышала потрескивание дров. Опять ощущала запах ванили. Новое место, но слова те же.

— На самом деле я поступал так совершенно по другим причинам. Я хочу рассказать тебе правду.

Взглянула на него.

— Почему ты молчишь? — удивился он.

— Жду твою правду, — глухо ответила она.

— Я не пикапер, — повторил Матвей. — Ты во многом оказалась права. Марина — родственница Славика, все закрутилось на свадьбе. Я надеялся, что она сама все поймет. Не мог отказать ей резко: это отразилось бы на работе.

— То есть ты просто ждал, когда она сама уйдет? — уточнила Анна.

Матвей кивнул и продолжил: