Незваный гость - Татьяна Коростышевская (2021)

— Вот и славно, — вернулась я к трапезе. — Не терплю, когда за дуру держат. Да ты, Федор, ешь, не стесняйся, нам за неклюдом, может, до следующего утра гоняться.

Мишка переводил восторженный взгляд с меня на своего однофамильца, будто не силах решить, кто из нас двоих более восхитителен, барышня-сыскарка или солдат отставной.

Федор будет нам очень кстати. В имперских войсках гренадиры используются для штурма вражеских укреплений и служат там парни физически крепкие и сметливые, в противном случае служат они недолго и до сорока Федоровых лет не доживают.

— Значит, так… — прятала я в муфту револьвер через час после завтрака и убеждалась в наличии в кармашке шубы чародейских очков. — Мишка, не высовываться, пальцами в объект не тыкать. Ведешь Костыля под ручку, пока он на нужного неклюда не укажет.

Федор тоже почтительно внимал инструктажу, он успел уже запрячь лошадку (то, что с ночи он ее успел не только распрячь, но и определить в сарай к соседям через улицу, вообще стало для меня приятным сюрпризом, толковый мужик, чего уж там) и теперь ждал нас в сенях, распахнув тулуп.

— Костыль неклюда показал, ты помечаешь объект и уходишь.

— Чем помечаю?

— Вот, — передала я пузырек. — Бриллиантовая зелень, краска заграничная, нив жизнь не отмоется. Брызгани ему… Не открывай! Там пимиочка на пробке специальная. Не здесь! Во дворе тренируйся! Говорю же, не отмывается оно.

Бесславно прервав инструктаж, я еще несколько минут Любовалась сугробами в нарядных зеленых разводах.

Погрузились в сани. Утро было уже в разгаре, рыночная площадь наполнялась многолюдным гомоном. Любит наш народ ярмарки и прочие увеселения, ни минуты праздника упускать не желает. Мишка, обряженный привычно девицею, спрыгнул у балаганной карусели, убежал за товарищем.

— Вашбродь, — спросил меня Федор, — пометит парень нужного неклюда, дальше-то что?

— Мы с тобой меченого в укромное местечко заведем и произведем арестование.

— За что?

— Неправильный вопрос. Не за что, а для чего. Для последующего допроса. Право такое нам законом дадено, отвезем в приказ, запрем в камере и… Ну там я и без тебя справлюсь. Ты мне лучше вот что скажи: в тот день, когда труп Блохина обнаружили, сам ты где находился?

— Не могу… — начал свое «не могу знать» отставной гренадир, но замолк, не договорив. — Так я ведь Давилова с парнем к проклятой усадьбе повез, ну и покойника, стало быть, с ними после.

— Погоди… — Я даже на облучок пересела для удобства беседы. — Мне другое рассказывали. Прибежал в присутствие мужик в тулупе.

— Тулуп помню, — кивнул Федор. — И лошадку его тоже, основательный такой арлеец-трехлетка.

— Рысак в санной упряжке?

— Не было такого, даже вообразить невозможно. Мужик в тулупе верхом прискакал. Я еще подумал: откудова, интересно знать, неклюды эдакого трехлетку умыкнули?

Неклюд? Не крестьянин? А как же тулуп? Это-то при чем? Тулуп кто угодно носить может, самая удобная по зимнему времени одежда.

Федор меж тем продолжал:

— Кинул мне поводья у привязи, глаза пучит, спрашивает: «Начальство твое, служивый, где?» Я только ответить, что не могу знать, собрался, а он перекрестился и к крыльцу пошел.

— А дальше?

— Через немного времени выбежали из приказа уже втроем, Давилов велел мне сани запрягать, а парню, Старунов который, лопаты из сарая прихватить.

— Неклюд с вами поехал?

— Да, но верхом на своем арлейце. Приехали, Давилов сразу к приставу бросился, парень рыдает, на коленях ползает, я подсобил покойника в сани грузить, неклюд тоже помогал.

— А веревку кто резал?

— Которую? А, висельную. Не могу знать, неклюд, наверное, перед тем как на помощь скакать.

— То есть Блохина вы не на суку обнаружили?

— Под деревом лежал, холодный уже совсем.

— Рядом никого не было, никаких подвод либо саней крестьянских? Никаких мужиков?

Федор отрицательно дернул головой.