Безмолвная - Ремигиуш Мруз (2021)

— Вероятно, проводивший следствие сотрудник полиции Прокоцкий, ставший сейчас подкомиссаром, не был до конца уверен в правильности принятого решения.

— Почему?

— Вернер казался ему подозрительным. Наверное, больше подробностей есть в рапорте Прокоцкого, но для нас этот документ недоступен.

— Еще нет.

Клиза кивнула. Я видела, что она в состоянии добыть любую информацию — все зависело только от отпущенного ей времени и возможности контактов с другими людьми.

У меня ушло немало времени на то, чтобы рядом со мной Йола чувствовала себя комфортно и была откровенна. Я не могла представить, как она справлялась со своими проблемами в академии. Возможно, и не справлялась. Просто запиралась в комнате и погружалась в науку. Отсюда и высокие результаты в учебе.

Я слушала ее рассуждения еще добрых полчаса.

Ни одно из доказательств не указывало на Дамиана Вернера, и в конце концов было признано, что жених к преступлению не причастен. Да уж, если б полицейские не пренебрегли чистой логикой, то приход к такому выводу отнял бы у них куда меньше времени, чем было потрачено.

Я поделилась этой мыслью с Йолой. В ответ она, надув губы, заметила:

— Видимо, они были очень скрупулезны в этом деле… Мне же кажется подозрительным кое-что другое…

— Что?

— Были собраны биологические следы с его тела и одежды. На лице у него, между тем, были следы побоев, по которым можно определить, как нападающие наносили удары.

Я удивленно приподняла брови.

— Я имею в виду отпечатки ботинок.

— Я знаю, чем занимается трасология, — я улыбнулась и сделала глоток вина. — Что тебе кажется подозрительным?

— То, что следователь не сравнил эти отпечатки со следами в пивбаре. Потом, он мог сопоставить следы на теле Вернера и отпечатки пальцев на кружках…

Я не стала говорить, что там могли быть и следы губной помады.

— В общем, они могли получить гораздо больше доказательств. Но по какой-то причине не постарались.

— Кто-то из полиции хотел что-то утаить?

— Возможно.

Некоторое время мы обе молчали. Кельнер все так же прислуживал нам, словно был не работником «Балтик Пайп», а прислугой в аристократическом дворе. Я видела, что Йоле некомфортно, но ничем не могла ей помочь. Роберт давал сотрудникам указания, которые даже я не всегда могла уразуметь.

— В общем, девушка, исчезнувшая десять лет назад, внезапно появляется на концерте, на котором случайно оказывается знакомый Вернера, — подытожила я.

— Не просто знакомый, а лучший друг. Это единственное, что мне удалось установить.

— Вдобавок в Сети появляется фотоснимок, который был только у Вернера в телефоне.

— Угу, — подтвердила Клиза.

— Наконец, как только тот начинает вникать в дело, все исчезает, как камень в омуте, вместе с профилем того, кто разместил это фото.

Йола скривилась, словно это последнее обстоятельство было для нее неприятным.

Странно. Она всегда утверждала, что в природе ничто не исчезает бесследно, а уж в Интернете — тем более. След оставляет каждый, говорила она, — даже мастер заметать следы.

Я молчала в ожидании, когда Клиза раскроется. Но она, судя по всему, не собиралась этого делать.

— Ты говорила, что легче спрятаться в пустыне, чем в интернете, — напомнила я. — Так что должна была напасть на какой-нибудь след.