Искушение - Трейси Вульф (2020)

Он поворачивается ко мне, и вдруг раздается оглушительный звук, как будто что-то лопнуло. Шум с трибун сразу становится намного громче, хотя земля и перестала ходить ходуном. «Это хорошо», – думаю я, чувствуя, как все внутри меня начинает выключаться, как подгибаются мои ноги.

Я готовлюсь к удару о землю и к тому, что сделает Сайрус, когда я упаду. Но я не успеваю упасть, потому что меня подхватывает Хадсон, который оказался на поле так же стремительно, как Сайрус вонзил зубы в мою шею.

Сайрус уже уходит, бросив меня, словно мусор. Я смотрю, как он важно шествует прочь. Неужели никто не бросит ему вызов? Как же наивно с моей стороны было воображать, будто я могу ему противостоять. Я, маленькая полугоргулья-получеловек.

Хадсон поднимает меня на руки, лицо его искажено такой яростью и таким страхом, каких я не видела у него никогда.

– Грейс! – хрипло кричит он. – Грейс, держись!

Сейчас в нем нет ни следа отчужденности, ни капли язвительности или сарказма. И сквозь боль я вдруг осознаю, что в этот момент я, возможно, впервые вижу настоящего Хадсона – такого, какой он есть на самом деле. И мне нравится то, что я вижу. А из-за слез… его голубые глаза кажутся еще глубже.

Я поднимаю руку и смахиваю его слезы.

– Перестань, тут нет ничего страшного, – говорю я ему, хотя и знаю, что это не так. – Не надо.

Я понимаю, что дело дрянь, понимаю даже без его слез. И не удивляюсь, чувствуя, как боль и жжение распространяются по всему телу. Но отсутствие удивления не значит, что я не огорчена. Мне так хотелось узнать его получше теперь, когда он уже не находится в моей голове.

Мне хотелось сделать множество вещей.

Я смотрю на Джексона и Мэйси, спешащих ко мне. Они уже пробежали половину поля, но Джексон бежит с трудом – я даже представить не могу, каких усилий ему стоило разрушить защитный купол над ареной в нынешнем его состоянии полного истощения.

Как бы мне хотелось оказаться рядом с ним, обнять его еще раз. Но я уже чувствую холод, и теперь, когда волшебный купол исчез, на меня падают снег с дождем, а яд Сайруса проникает все глубже и глубже.

– Грейс, посмотри на меня, – говорит Хадсон, и в голосе его звучит такое острое волнение, какого я не слышала прежде. – Посмотри на меня.

Я медленно поворачиваю голову и смотрю на него, гадая, сколько еще времени пройдет, прежде чем яд убьет меня. Все так болит. Я едва могу думать, едва могу дышать.

– Тебе надо держаться, – шепчет Хадсон. – Мы можем это исправить – я знаю, что можем. Просто продержись еще немного, не оставляй меня.

– Вечный укус, – шепчу я ему. Я знаю, в чем дело. Знаю, что он лжет. Потому что никто не может выжить после вечного укуса Сайруса – даже горгульи. Это доказала история.

– К черту вечный укус, – отвечает он. – Пока я жив, ты не умрешь, Грейс.

Это смешно, но я не смеюсь – мне слишком больно.

– Вряд ли даже ты можешь этому помешать.

– Ты понятия не имеешь, что я могу сделать.

– Да, кстати… Думаю, у меня есть нечто, принадлежащее тебе, – шепчу я.

Мое тело разрывает еще один приступ боли, такой сильной, что я едва не теряю сознание. Сквозь туман я слышу, как Хадсон кричит на меня, просит меня, хотя не понимаю почему. Он чего-то хочет от меня… кажется, чтобы я не умирала. Да, я тоже не хочу умирать. Но раз уж я умру, я, по крайней мере, ему должна дать шанс на новую жизнь.

Когда боль наконец отступает, я накрываю ладонью его щеку, а затем нахожу внутри себя ярко-синюю нить, которой не было там прежде – она находится на самом верху, над всеми остальными, как будто только и ждала этого момента.

Что ж, возможно, так оно и есть. Наверняка Хадсон куда лучше меня знает, что делать со своей магической силой. Из последних сил я обхватываю синюю нить и направляю его силу обратно к нему.