Смерть на рассвете - Мейер Деон

Бестер Бритс отложил ручку и медленно потер виски. «Устал, — подумал он. — Как я устал! После стольких лет поисков!»

Очередной тупик?

Надо будет взглянуть.

Одному.

Он вышел из кабинета. На улице оказалось неожиданно холодно; северо-западный ветер пробирал до костей, с неба сыпался мелкий дождик, предвестник циклона. Но Бестер Бритс не обращал внимания на дождь. Неужели они настолько обнаглели? «Орион — решение вопросов». Его охватывала всепоглощающая ненависть.

Как всегда, на Клоф-стрит невозможно было припарковаться, поэтому Хоуп оставила БМВ в переулке. Первым ее порывом было позвонить Затопеку ван Гердену, но она передумала. Сначала надо проверить, на месте ли тот, кто ей звонил. Она взяла зонтик с заднего сиденья, вручила его О'Грейди.

— Будьте джентльменом, — попросила Хоуп.

— Бежать не придется? — Толстяк инспектор взял у нее зонтик и вылез из машины.

— Бежать не придется, — улыбнулась она.

Хоуп Бенеке и толстяк с зонтиком завернули за угол и направились к кафе «Парадизо». Дождь усиливался.

— Он не ждет, что я приведу с собой еще кого-нибудь, — сказала Хоуп.

— Ну и черт с ним, — отозвался О'Грейди. — Это мое дело.

— Если он вас увидит, может сбежать.

— Тогда вам придется его поймать. Вы очень шустро бегаете.

Они поднялись по лестнице. Деревянные столики на внешней веранде пустовали, из окон лился свет. Инспектор открыл перед ней дверь, отряхнул зонтик. Хоуп обшарила зал глазами, увидела мужчину лет сорока, сидевшего за столиком в одиночестве: сигарета в руке, коричневая кожаная куртка, очки в золотой оправе, темные волосы, черные усы. Увидев ее, мужчина привстал; лицо исказила болезненная гримаса. Когда она подошла, он нервно раздавил окурок в пепельнице.

— Я Хоуп Бенеке. — Она протянула руку.

— Миллер, — представился он, пожимая ей руку. Ладонь у него оказалась влажная, потная. Хоуп заметила обручальное кольцо. — Садитесь.

— Это инспектор О'Грейди из отдела убийств и ограблений, — представила она своего спутника.

Миллер смерил Нугу напряженным взглядом:

— А он что здесь делает?

— Я веду дело. Собственно говоря, я вел его и раньше.

Они сели за столик. К ним подошел официант с меню.

— Ничего не надо, — заявил Миллер. — Мы скоро уходим.

— А я поем. — О'Грейди взял меню. — Пока принесите диетическую колу. Большую.

— Миллер — ваша настоящая фамилия? — спросила Хоуп, как только официант отошел.

— Нет, — ответил мужчина.

— Вы Вентер или Верготтини?

— У меня жена и дети.

— Смотрите-ка, у них средиземноморская кухня, шведский стол, — подал голос О'Грейди из-за меню.

— Вы собираетесь опубликовать и мое фото?

— Нет, если вы нам поможете.

Миллер испытал явное облегчение.

— Я расскажу вам все, что смогу, но потом вы оставите меня в покое? — умоляющим тоном спросил он.

— Зависит от степени вашей вины, сэр.

— В том деле невиноватых нет.

— Может, расскажете нам все?

Миллер покосился на дверь, обвел взглядом зал. Глаза его ни на секунду не оставались в покое. Хоуп заметила, что его лоб покрыт мелкими капельками пота, блестевшими в свете люстр.

— Придержите лошадей, — проворчал Нуга О'Грейди. — Хочу взглянуть на их шведский стол, прежде чем вы начнете рассказывать. — Он с трудом поднялся с места.

Пуля снайпера, предназначенная Миллеру, пробила стекло и прошила тело толстяка между четвертым и пятым ребрами, пробив верхушку правого легкого и верхний правый желудочек сердца. Она прошла навылет и застряла в деревянной балке над барной стойкой в центре ресторана. Грохота выстрела Хоуп не услышала, только звон разбитого стекла. О'Грейди рухнул на стол; под его массивной тушей ножки стола подломились. Его накрыло столешницей, но он уже ничего не видел и не чувствовал.