Заноза - Федоров Константин (2018)

Кот говорил вполголоса, старательно глядя в сторону. Если бы кто-нибудь даже и посмотрел запись, то у него осталось бы впечатление, что сержант просто тихо ругается, глядя на удаляющиеся носилки медицинских сервов. Старик вздрогнул… и сорвался с места, лихо, по-молодому, нырнув куда-то в глубины кораблика.

29

— Ом-м-мани-м-мо-о-о-рн! Ом-м-мани-м-мо-о-рн! — слаженно и стройно выводил хор мужских голосов. — Ом-м-мани-м-мо-о-о-рн!

Люди в бесформенных балахонах и широких капюшонах, скрывавших лица, сидели на грубоватых и низеньких деревянных табуретках ручной работы, что во времена нынешних высоких технологий выглядело как минимум странно. Каждый держал в руках светящийся жезл. В строгой очередности заводя мелодию, они медленно двигали жезлами вверх и вниз, доставая и опуская их обратно в небольшие отверстия в полу зала с высокими потолками, в котором и проходила эта странная церемония. Казалось, что люди в балахонах расселись как попало, но взгляд сверху показал бы картину сложного но… упорядоченного хаоса. Все занимали четко определенные места, образуя завораживающий своей красотой рисунок.

В зал ввели человека с завязанными глазами, чьи руки были скованы за спиной силовыми наручниками. Человека в обычном рабочем комбинезоне вели двое "балахонистых", направляя его движения при помощи небольших палок, мерцавших искрами.

— Морн! Ом! Морн! Ом! Морн! — плавный речитатив изменился на отрывистые выдохи-выкрики, звучавшие в рваном ритме.

Люди в балахонах, следуя какой-то своей очередности, при каждом таком выкрике с силой втыкали свои жезлы в отверстия и больше их не трогали. Чем ближе конвойные подводили человека к центру зала, тем ожесточеннее становился ритм.

— Морн-морн! Ом! Морн! Морн-ом-морн-Морн! Ом! Ом! — то один, то другой "балахонистый" замирали на месте, воткнув свой жезл и откинувшись слегка назад.

Когда до центра зала, в котором разгоралось какое-то свечение, оставалось всего пара шагов, выкрики перешли в постоянный и непрерывный гул, в котором "морны" сливались с "омами", перетекая один в другой. Шаг, еще шаг..

— Морн! — выкрикнул последний, в свою очередь откинувшись на стульчике.

Разгоревшееся свечение, тусклое в начале церемонии, уже резало глаза. Человеку в комбинезоне сорвали с глаз повязку, плавным, отточенным движением сорвали с рук наручники и… резко толкнули вперед. Жезлы, концы которых выпирали из пола на несколько сантиметров, ярко вспыхнули, раздался громкий треск… и свечение исчезло, оставив после себя обугленное и изломанное тело.

— Жертва не принята, братья! — громким, хорошо поставленным голосом выкрикнул кто-то. — Спящим не нравятся слабые! Брат, ответственный за поиск, будет наказан.

Второй конвоир молча встал на колени, склонившись в позе покорности. Первый театрально ткнул в него своей искрящейся палкой. С громким треском проскочил разряд, заставив провинившегося распластаться на полу, нелепо подергивая руками и ногами.

— Звезды мне сказали, что новое служение должно пройти через три дня! — снова подал голос первый конвоир. — Молитесь, братья! Спящие должны получить желаемое.

Люди в балахонах молча вставали со своих мест, вытягивая из пола свои жезлы, и так же молча направлялись к выходу. Наконец, в опустевшем зале остались только бывшие конвоиры и тот, кто провозглашал "Мнение Спящих"

— Ну все, хватит, хватит! — пробурчал "глас" после того, как входные двери захлопнулись. — Все уже ушли.

— Да? — дергавшееся до этого тело второго конвоира моментально оказалось на ногах и кинулось, замахиваясь, на напарника. — Ты, ублюдок! Ты на сколько разряд выставил? До меня же достало!

Второй конвоир рефлекторно выставил перед собой свою палку, оказавшуюся мощным шокером. Шокер, выставленный на полную мощность, моментально окутался разрядами.

— Стоять! — негромко приказал "глас".