Беспокойное лето 1927 - Билл Брайсон (2013)

Примерно четыре пятых каучука потребляли Соединенные Штаты – в основном, их автомобильная промышленность. (Шины автомобилей того времени приходилось менять в среднем через каждые две-три тысячи миль, поэтому спрос на резину, которая делалась из каучука, был стабильно высоким.) В начале 1920-х годов, когда ходили слухи о том, что Великобритания готовится ввести высокий налог на каучук, чтобы оплатить свои военные долги, американское Министерство торговли под неустанным руководством Герберта Гувера разрабатывало планы производства своего собственного натурального каучука или изобретения его синтетических аналогов. Но ни один из планов не сработал. Гевея в США росла плохо, а что касается синтетического каучука, то даже Томас Эдисон не смог изобрести искусственный аналог, который хотя бы наполовину был таким же эффективным, как природный каучук.

Генри Форд воспринял это как личный вызов. Ему была ненавистна сама мысль о зависимости от иностранных поставщиков, которые могли в любой момент поднять цены или воспользоваться другим преимуществом, поэтому он делал все возможное, чтобы контролировать все звенья своей цепочки снабжения. Поэтому он скупал железные и угольные шахты, леса и лесопилки, железнодорожные компании Детройта и Толидо, а также владел целым флотом торговых судов. Решив производить свои собственные ветровые стекла, он стал вторым по величине производителем стекла в мире. Форду принадлежали четыреста тысяч акров лесов на севере штата Мичиган, и утверждалось, что на лесопилках Форда любое дерево обрабатывается все целиком, кроме тени. Кора, опилки, живица – всему этому находилось коммерческое применение. (Один из продуктов этого производства известен нам и поныне – брикеты древесного угля Kingsford.) Форд и помыслить не мог, что его производство остановится из-за прихоти иностранцев, решивших ограничить его доступ к какой-либо необходимой продукции, а в 1920-х годах он был крупнейшим потребителем каучука и резины. Поэтому летом 1927 года он пустился в самую грандиозную и рискованную авантюру в своей жизни, обернувшуюся провалом, – запустил проект «Фордландия».

План его состоял в том, чтобы построить образцовое американское поселение в джунглях Бразилии, которое станет крупнейшей каучуковой плантацией в мире. Потерявшие монополию бразильцы находились в настолько отчаянном положении, что охотно предоставляли Форду все, о чем он просил. Они продали ему два с половиной миллиона акров тропических лесов Амазонии (площадь размером примерно со штат Коннектикут) за смешные 125 000 долларов и освободили его от таможенных пошлин на ввозимые продукты и на экспортируемый латекс. Ему также разрешили строить свои собственные аэропорты, школы, банки, больницы и железные дороги. В конечном счете Форд создал нечто вроде автономного государства внутри Бразилии. Его компании даже разрешили построить дамбу на реке Тапажос, если это сделает землю более плодородной.