Миссис Кеннеди и я - Клинт Хилл, Лиза Мак-Каббин (2012)

Незадолго до прибытия президента одну из его яхт, «Хани Фитц», привели в Ньюпорт. Судно длиной двадцать восемь метров стояло на якоре в Ньюпортской марине, и каждое утро его пригоняли на причал у фермы Хаммерсмит. Когда президентом был Эйзенхауэр, она называлась «Барбара Энн», в честь одной из его внучек. Президент Кеннеди переименовал яхту в «Хани Фитц» в честь своего дедушки по материнской линии, Джона Фрэнсиса «Хани Фитца» Фитцджеральда. Каждый день семья президента пользовалась яхтой для обеденных прогулок, а я следовал за ними на моторной лодке.

Был сентябрь, летняя жара понемногу сменялась осенней прохладой, и во время водных прогулок приходилось надевать легкую куртку или свитер. Как-то раз утром, когда мы готовили лодки и яхту к отплытию, миссис Кеннеди позвонила на командный пост секретной службы.

– Мистер Хилл, мне бы хотелось после обеда покататься на водных лыжах, – сказала она. – Вы не могли бы взять их с собой?

– Водные лыжи? – переспросил я. – Вы уверены? Вы ведь в курсе, какая сейчас холодная вода, миссис Кеннеди?

– Я знаю, и это меня совершенно не беспокоит, – ответила она. – У меня есть костюм для подводного плавания. Не волнуйтесь.

– Миссис Кеннеди, – сказал я и рассмеялся. – Вы представляете, на что пойдут журналисты, лишь бы сфотографировать вас в этом костюме? Вы – первая жена президента, которая катается на водных лыжах. Могу вас заверить, что Мэйми Эйзенхауэр и Бесс Трумэн никогда этого не делали. Ни в костюме для подводного плавания, ни без оного.

Она рассмеялась:

– Ну теперь мне еще больше хочется это сделать!

Она и правда надела черный неопреновый костюм для подводного плавания, и мы потянули ее за собой на моторной лодке. Море было самым спокойным в бухте Поттер и вблизи частного пляжного клуба Бейлис-Бич. Люди на берегу вставали и смотрели в нашу сторону. Можно было почти физически ощутить, как расходятся слухи о нашем прибытии. Некоторые журналисты поспешно брали в аренду лодки и плыли в нашу сторону. Мы ничего не могли с этим поделать, так как никто из них не заплывал за границу охраняемого нами периметра, но ни мне, ни миссис Кеннеди такое внимание прессы не нравилось.

Я все время думал о том, какая же холодная эта проклятая вода и как мне будет несладко, если придется прыгнуть за борт, чтобы спасти первую леди. Костюма для подводного плавания у меня не было. К счастью, помощь ей не понадобилась. На следующее утро в газетах новых фотографий я не обнаружил.

Примерно в это же время миссис Кеннеди решила научиться играть в гольф. Мы ходили в Ньюпортский загородный клуб, где она брала уроки у своего давнего друга Билла Уолтона. Миссис Кеннеди преуспела в гольфе, как и в большинстве видов спорта, которыми она занималась. Ее удары по мячу были удивительно точными и сильными, а форма напоминала мне форму профессиональных женщин-игроков в гольф, которых я видел по телевизору.

Судя по всему, миссис Кеннеди твердо вознамерилась стать хорошим игроком, и эта уверенность сквозила во всех ее действиях.

Погода в Ньюпорте была довольно приятной, хоть и довольно прохладной. Солнечные и облачные дни сменяли друг друга. Однако в пятницу 29 сентября погода резко изменилась, как это часто бывает у берегов Новой Англии, и густой холодный туман опустился на город.

Едва мы вернулись в Хаммерсмит-Фарм после небольшой прогулки, как мне позвонили: у моей жены начались схватки. Ее увезли в Александрийский госпиталь в Виргинии. Новость застала меня врасплох: я полагал, что это должно было случиться не ранее чем через две недели.

Я тут же сообщил об этом первой леди.

– Миссис Кеннеди, – сказал я. – Мне только что стало известно, что моя жена рожает. Мне нужно как можно скорее вернуться в Вашингтон.

– Конечно, мистер Хилл, – ответила она. В ее взгляде читалось искреннее беспокойство. – Езжайте сейчас же и ни о чем не волнуйтесь.