Случайная вакансия - Дж. К. Роулинг (2012)

Саманта неловко глотнула кофе; темные струйки потекли от уголков рта к подбородку, и она утерла лицо и грудь рукавом. Майлз всегда разговаривал с матерью по-особому: глубоким и властным голосом, непреклонно, напористо и деловито. Иногда, особенно в подпитии, Саманта передразнивала беседы Майлза и Ширли. «Ни о чем не тревожься, мамочка. У тебя есть Майлз. Твой стойкий оловянный солдатик». – «Солнышко, ты у меня просто чудо: большой, храбрый, умный». Бывало, Саманта разыгрывала эту сценку в гостях; Майлз злился и ощетинивался, но для виду похохатывал. А в прошлый раз у них на обратном пути прямо в машине вышел скандал.

– Неужели вы ехали с ней до самой больницы? – спрашивала Ширли на всю кухню.

Нет, мысленно отбрила Саманта, на полпути заскучали и вылезли.

– Это самое малое, что мы могли сделать. К сожалению, остальное было не в нашей власти.

Тут Саманта не выдержала и пошла к тостеру.

– Не сомневаюсь, что Мэри вам очень благодарна, – сказала Ширли.

Громыхнув крышкой хлебницы, Саманта сунула четыре белых ломтика в решетчатые щели тостера. Голос Майлза сделался более естественным.

– В общем, когда врачи сказали… констатировали смерть, Мэри попросила вызвать Колина и Тессу Уолл. Сэм тут же им позвонила, мы дождались их приезда и только тогда вернулись домой.

– Ей очень повезло, что вы оказались рядом, – заключила Ширли. – Сейчас еще папа хочет что-то сказать, Майлз, передаю трубочку. Мы с тобой позже поболтаем.

– Мы с тобой позже поболтаем, – одними губами проговорила Саманта, обращаясь к чайнику.

В нем отражалось ее лицо, опухшее после бессонной ночи. Карие глаза воспалились: чтобы ничего не упустить из рассказа мужа, она слишком поспешно и неосторожно нанесла на веки лосьон для искусственного загара.

– Может, заглянете к нам вечерком? – загрохотал Говард. – Нет, погоди… мама напомнила, что мы сегодня играем в бридж с Балдженсами. Приезжайте завтра. На ужин. Часам к семи.

– Постараемся, – ответил Майлз, косясь на жену. – Я спрошу, какие планы у Сэм.

Она не выразила ни согласия, ни протеста. Когда Майлз повесил трубку, напряжение странным образом разрядилось.

– Не сразу поверили, – сказал он, как будто Саманта не присутствовала при разговоре.

Они молча ели тосты, запивая их свежей порцией кофе. Жевательные движения умерили досаду Саманты. Она вспомнила, как с рассветом судорожно подскочила на кровати в темной спальне и до смешного быстро успокоилась, когда с благодарностью нащупала рядом с собой Майлза, такого большого, с брюшком, пахнущего камфорным маслом и застарелым потом. Вслед за тем она представила, как будет рассказывать покупательницам у себя в бутике, что прямо у нее на глазах человек упал замертво и что они с мужем помчались на «скорой» в больницу. Она до мелочей продумала, как опишет все этапы поездки, вплоть до самой драматичной сцены, когда появилась докторша.

Все дело портила молодость этой невозмутимой особы. Могли бы доверить такое важное сообщение кому-нибудь посолиднее. Впрочем, настроение опять было на подъеме: Саманта вспомнила, что на завтра у нее назначена встреча с торговым представителем фирмы «Шанпетр»; по телефону они мило пофлиртовали.

– Ладно, пора двигаться, – сказал Майлз, допив кофе и поглядев на светлеющее за окном небо.

С глубоким вздохом он отнес тарелку и кружку в посудомоечную машину, не забыв на ходу похлопать жену по плечу:

– Волей-неволей задумаешься, верно?

Покачивая коротко стриженной, седеющей головой, он вышел из кухни.

Саманте он порой казался нелепым, а в последнее время еще и нудным. Впрочем, ей было приятно, что он изредка позволяет себе многозначительный слог, примерно так же, как она сама по особым случаям позволяла себе надеть шляпку. А что, в такое утро вполне уместна была многозначительность и некоторая торжественность. Доедая тост и убирая со стола, она мысленно отрепетировала готовый рассказ для своей продавщицы.